Услышав про Тарзана, Скит растерялся, не зная, как ему держаться. Хотелось
узнать про Варю… Он вспомнил, как приходил в этот трухлявый деревянный д
ом, где Тарзан тогда валялся пьяный, как ушли оттуда Ц и Варя, и Олечка, и То
ся, Ц как шли к Тосе, как ушла тогда Варя, признавшись ему, что не с одним Та
рзаном путалась. Больно было вспоминать.
Тарзан на вопрос Петра Ханадея лишь оглянулся, окинул Скита взглядом, но
не узнал, спросил лишь, как звать и где жил в Роще, и вернулся к игре Ц здесь
решались более важные вопросы, разыгрывались почти новые хромовые сапо
ги. Потом еще, повернув голову к Скиту, спросил:
Ц Вор?
Ц Нет, Ц ответил Скит, после чего интерес Тарзана к нему пропал. Скитале
ц решил не открывать их «родственных» связей, даже порадовался, что Тарз
ан его не признал, а про Варю, раз уж судьба их свела, он как-нибудь потом по
тихоньку расспросит Ц воры обожают болтать про своих баб… Однако мир те
сен, думал он, присматриваясь с любопытством к Тарзану, которого мог расс
мотреть только сбоку: заросшее лицо, как, впрочем, у всех, шикарной Тарзано
вской шевелюры тоже нет Ц лыс, только могучие плечи да широкая спина нал
ичествовали, но такие были у многих, так что Ц мужик как мужик. Скит даже н
е испытывал к нему неприязни, но почувствовал, было бы лучше, если бы их до
роги не скрестились.
Здесь, в этой транзитной камере, ждали отправки на зону еще и другие, весьм
а авторитетные воры: Леша Барнаульский, вор в летах, что-то около сорока, с
этаким простецким рабочим лицом, не снимавший клетчатой кепки, надвинут
ой на глаза, даже во сне; Пух-Перо, вор лет тридцати пяти с усиками, как у Гит
лера Ц Скиталец так и не понял, как он в данных условиях их подстригает Ц
горластый болтун, беспрерывно о чем-то зубоскаливший; Снифт Ц худой вор
с кривыми ногами, кличку Снифт (окно Ц жарг. ) обеспечил ему выб
итый глаз, вместо которого его лицо украшал уродливый шрам; Витька-Барин
Ц высокий молодой вор по фамилии Баринов, отсюда и… Барин; Чистодел Ц од
ин из авторитетнейших воров сорока лет, интеллигентный, ловкий картежни
к, с ним воры играли с опаской Ц Чистодел всегда в кураже; Мор Ц уже немол
одой вор, единственный, чей возраст Скит не мог отгадать даже приблизите
льно. Чувствовалось, в данном обществе этот красивый и одновременно урод
ливый человек (лицо старого вора, если смотреть слева, выглядело злорадн
ым, жестоким, грубым; справа же смотрелось благородным, даже печальным) по
льзовался непререкаемым авторитетом, был он молчалив и в то же время буд
то ироничен в отношении всех и всего, не высокомерен, но и не доступен. Все
были кто во что горазд, но вполне прилично прикинуты (одеты Ц жарг.
).
С верхних нар, в углу, где играли, начался галдеж, возник ожесточенный спор
по поводу каких-то расценок. А они в зонах трактовались по-разному: ватна
я телогрейка где-то игралась на тысячу рублей, в другой зоне Ц за восемьс
от или меньше; валенки Ц за полторы тысячи, портянки Ц за двести, майка с
трусами Ц за триста или дороже Ц где как. За тысячу двести игралось «очк
о», которое по латыни называется анус. И тот, кто его проиграл, естественно
, садился на «кожаный нож» (мужской член Ц жарг. ), после чего из,
скажем, Митеньки, он становился «Петей-петушком» или, проще, козлом. Это, к
онечно, если человек садился играть и, проигравшись, «залысил фуфло» (про
играл не существующее Ц жарг. ). Во фраерском мире принято гов
орить, будто козлами становятся по принуждению (насилуют). Это неверно, вс
е здесь делается «по закону», а насиловать не позволяется даже козла, все
равно как непозволительно насиловать проститутку на воле. Другое дело, ч
то могут ошельмовать парнишку в карты, и он обязан будет расплатиться, но
все-таки это не насилие: кто не ищет Ц тот не найдет. А козла… если хочешь е
го трахнуть, если пылаешь страстью, то плати: или хлеба дай, или какие-нибу
дь вещи, может, обувь у него прохудилась, то да се… Дело добровольное и рын
очное. В этом мире люди продают свое тело не хуже, чем на воле, в сущности, и
там, и тут Ц те же люди, разница лишь в том, что одних посадили, других еще н
ет.
Вспомнил Скит детство свое, и кладбище, и воров Ц Оловянного, Хвата, Матюх
у, Шкета. Конечно, вспомнил Крота и Тарзана, всех, кого встречал в дни юност
и. Вспомнил и Ханадея, который уже тогда был известным вором и тоже носил б
ороду, чем удивил Скита. Зачем такая заметная борода вору, размышлял он, не
зная, что Ханадей не бывал долго на воле, а в «доме родном» борода не в тяго
сть.
Услыхали в камере, что новичка сам Петро Ханадей знает, и сразу же к нему с
оответствующее отношение: вот стол, на нем хлеб, сахар Ц воровской кусок,
но ты, фраер, Ц фронтовик, говоришь? Ц все равно, ешь, пей чай.
Он был принят. Но все-таки решился рассказать, что по прибытии в Решеты по
пал к сукам, что хотели за резню воров послать его рикшу тянуть (здесь: отв
ечать Ц А.Л. ), но сами «бляди» раскололись. После стационара,
Ц он ведь голодал, Ц попросился к ворам.
Воры выслушали его внимательно, расспрашивали подробности про резню, ка
к было в точности, хотели знать, как Кнура убивали, а кто из воров согнулся
… Не знал про все это Скит, ведь он, действительно, там не был. Воры похвалил
и, что не скрыл о том, что бывал у сук, хотя и нет с него спроса Ц он мужик. Есл
и правильный мужик, он за дела сук не ответчик. Да, хорошо, что рассказал, а т
о случайно стало бы известно, всякое могли подумать… Ну, а так Ц ешь, жри, п
ей чай, не стесняйся, никого не бойся.
Да что мужику бояться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84