После посещения святилищ и когда мы вернулись во дворец, король усадил нас перед собой…
…Он усадил нас перед собой и своими вождями. А потом рассказал, что все йорубские властители (короли) – вроде Алаке из Абеокуты, Алафина из Ойо, Овы из Илеши, Алакету из Дагомеи, Олубини из Бенина и проч., и проч., и проч. – это наследные сыновья Одудувы. Я попросил его показать нам могилу Одудувы, но, к моему глубочайшему изумлению, и сам король, и все вожди, и привратник разразились в ту же секунду громогласным смехом. Отсмеявшись, король объяснил мне, что Одудува вовсе не умер, а вполне живой – хотя, правда, совсем дряхлый от старости – возвратился на небеса. Когда король понял по моему лицу, что я не могу в это поверить, он вместе с вождями и привратником вывел меня на дорогу, по которой Одудува поднялся в стародавние дни к небесам. Всем на удивление, дорога эта до сих пор не заросла деревьями или травой – она и сегодня такая же чистая, как в древние времена, будто ее постоянно чистят и беспрестанно подметают.
Мы были гостями короля до утра. Нас потчевали и поили по самым прихотливым нашим желаниям. Но хотя и король, и его вожди настойчиво советовали нам не спускаться в Подземный город, я наотрез отказался выполнять их совет. Тогда, после получения от короля множества подарков, привратник снова отвел нас к себе домой.
А на следующее утро, или через два дня по прибытии в Ифе, мы вместе с привратником посетили город Эде, где живет Бог грома и его жена Ойа. Вернее, мы посетили этот город еще через два дня, потому что до него от Ифе два дня пути. Привратник отвел нас прямо во дворец к Богу грома. По удачной случайности и он (Бог грома), и его жена Ойа были дома, и на них были одеяния для поклонения их божествам. Привратник представил нас, и после рукопожатий нам сначала дали на редкость вкусных яств и всевозможных напитков, а потом проводили в громадное Святилище, где обитают божества, которым поклоняется семейство громотворных богов. Вокруг Святилища нет никаких жилищ – даже дворец самих громотворных богов расположен очень далеко от него, – потому что из-за сверхъестественного могущества обитающих там божеств никто рядом жить не может.
Бог грома решил явить нам сверхмогущество своих божеств и, взявши одну из тыкв, которая висела перед нами…
…Она висела перед божествами, вся заляпанная кровью жертвенных животных и сплошь облепленная перьями петухов и кур, которых приносили в жертву божествам, а по форме – наподобие пивной бутылки. И, прежде чем ее когда-то закупорили, туда положили несколько крупных камней…
…Так вот, взявши эту сплошь окровавленную тыкву, Бог грома стал ее трясти, а сам что-то быстро ей говорил. Но говорить ему пришлось недолго. Через несколько секунд небо, нам на страх, закрыли густые грозные тучи, разразившиеся еще через несколько секунд грозовым дождем, и, едва пошел дождь, мы увидели жену Бога грома – в другом чертоге Святилища – со своей собственной тыквой, немного отличной от тыквы мужа. Тыкву она держала в правой руке, а левой рукой вынула из глиняного кувшина, который стоял перед ее божествами, медное топорище с двумя лезвийцами на конце. Лезвийца были в форме обычных топориков, но короче. И пока ее муж сотрясал свою тыкву, на небе грохотал гром, полыхавший беспрестанными молниями, но, когда она подняла обоюдолезвый топор, молнии с ослепительным блеском начали врываться в Святилище, и они мгновенно насаживались на оба лезвийца топора, а Ойа, жена Бога грома, спокойно стряхивала их в глиняный кувшин. (Так, между прочим, ей удается утихомирить своего мужа, Сонго, если он мечет от ярости громы и молнии.)
Сонго ярился все сильнее, и он все яростней тряс свою тыкву, и молнии все ослепительней, с ужасным громом, озаряли Святилище, но Ойа по-прежнему ловила их на свой двухлезвийный медный топор, и через несколько минут ее муж успокоился, повесил тыкву перед своими божествами, так что молнии перестали сотрясать небо и Святилище, а Ойа в свою очередь тоже повесила тыкву на ее обычное место перед своими божествами, и грохочущая гроза с неистовым ливнем быстро затихла.
Мы очень любопытственно наслаждались этим зрелищем богов. Нам показали в Святилище и еще немало чудес. Но вечером мы снова вернулись во дворец. А на другое утро, при нашем прощании с громотворным семейством, муж (Сонго, или Бог грома) подарил нам четыре черные таблетки, которые придавали человеку иное, чем его собственное, обличье, если их проглотить. А жена (Ойа) одарила нас четырьмя красными таблетками, возвращавшими человеку его прежний облик, во что бы он до этого ни превратился. Мы вознесли громотворным богам великую благодарность и отправились обратно в Ифе.
Добравшись на третий день до Ифе и поскольку нам не хотелось там задерживаться, я объявил вечером привратнику, что поутру мы пойдем дальше. Он было посоветовал нам весело отдохнуть в его компании еще несколько дней, но я сказал, что мы хотим попасть, куда собирались, как можно быстрей. Тогда он согласился проводить нас к входу в Подземный город на следующее же утро, а вечером помолился о нашей удачной доставке к месту назначения и благополучном возвращении в родную деревню.
Волосатый великан и волосатая великанша
Развлечения девятого вечера
Вечером жители деревни собрались перед моим домом даже раньше всегдашнего. Поскольку им не терпелось дослушать историю шестого путешествия. Когда их всех угостили вином, я заговорил так:
– Наутро, или перед уходом, Главный погранично-городской привратник захотел осмотреть наше дорожное вооружение. А увидевши мой кинжал, мое ружье и кинжалы моих спутников, разразился громким смехом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40