Леверн, возможно, окажется права.
– Я недолго протяну, а без меня она не выдержит всего этого. Забавно, правда?
– Что тут забавного, Леверн, – из вежливости спросил Майк, не желая углубляться в ее проблемы.
– Я всегда боялась, что Банни найдет кого-то, кто займет мое место, и поэтому ни одного человека и близко к ней не подпускала. Какая ужасная ошибка, – вздохнула она и, неожиданно осознав, что открывает душу постороннему человеку, быстро сменила тему.
– Ну хватит об этом. Господи, ненавижу сентиментальных женщин. Дурочки плаксивые! Я хотела бы увидеть черновой монтаж, Майк, конечно, когда все будет готово! – прежним властным тоном объявила она.
Застигнутый врасплох, Майк попытался было отказаться.
– Я никогда… – начал он и тут же поправился: – Конечно. Почему бы нет?
– Спасибо. С нетерпением ожидаю вашего звонка. Повесив трубку, Леверн хотела было встать, но спину пронзила внезапная кинжальная боль.
«Ну вот, – подумала она, – не хватало только еще свернуть позвоночник!»
Она старалась двигаться медленно и осторожно; боль уменьшилась, только чтобы вновь вернуться, когда Леверн начала подниматься по лестнице. Женщине стало так плохо, что она замерла, схватившись за перила и задыхаясь. Наконец пришлось позвать на помощь.
– Кларк! – вскрикнула она, и в голосе звучала такая боль, что и дворецкий, и Каталина в мгновение ока очутились рядом.
Опираясь на него, Леверн сумела добраться до постели.
– Вызовите доктора Кейблшо, – корчась от невыносимой муки, пробормотала она, прикрывая глаза. – Мне нужно поговорить с ним. Каталина, принесите стакан воды и две красные пилюли.
К счастью, доктор оказался у себя и, извинившись перед пациентом, немедленно взял трубку. После того, как Леверн описала, что чувствует, доктор сказал, что приедет вечером.
– Неужели не можете просто прислать какое-нибудь лекарство? – проворчала она.
– Я хочу осмотреть вас и сделать укол, чтобы вы спокойно провели ночь.
К тому времени, как появился доктор, Челси уже была дома. Она сдала два из трех последних, самых трудных экзаменов, совершенно измучилась, плохо себя чувствовала, но заставила себя поужинать с Банни, решив поддержать хоть какое-то подобие обычной семейной жизни.
Челси постоянно тошнило, казалось, она вот-вот упадет, но стоически пыталась вести беседу, хотя Банни, по-видимому, не слышала ни слова из того, что ей говорили, всецело занятая стоявшей перед ней едой. После осмотра Леверн доктор Кейблшо позвал Челси в спальню бабушки.
– Тебе уже лучше, ба? – спросила девушка.
– Немного. Челси, доктор Кейблшо хочет научить тебя делать уколы. Я и сама все прекрасно умею, только он, очевидно, боится доверить мне наркотики.
Доктор понял намек:
– Дело не в доверии, просто под влиянием лекарства вы можете сильно превысить дозу. Ну, молодая леди, надеюсь, вы не возражаете?
– Конечно, нет. Ведь это не трудно, правда?
– Принесите апельсин, потренируемся на нем, – распорядился доктор.
Привычная к ручному труду, Челси легко научилась обращаться со шприцем. Провожая доктора к выходу, она осмелилась спросить:
– Почему у нее болит спина, доктор?
– Рак. Боюсь, в позвоночнике тоже метастазы. Если не лечиться, они распространяются как лесной пожар.
– Тогда почему она от всего отказывается?
– Наверное, понимает, что мы ничего не добьемся, разве только немного облегчим последние дни – к чему лишние страдания и ненужная трата денег?
– Но бабушка всегда была мотовкой. Такая бережливость не в ее характере, – возразила Челси.
– Осознание близкой кончины все меняет, Челси. Человек – единственное животное, знающее, что должен умереть, но обычно он отказывается этому верить. Бабушка ваша смирилась с тем, что жить осталось недолго, но боится не за себя, а за дочь. Не желает тратить деньги за лечение – все понадобится Банни, когда Леверн не станет.
– Но я сама смогу позаботиться о маме, – запротестовала Челси.
– Убедите в этом бабушку – ей сразу станет легче. Теперь насчет уколов. Делайте их каждые четыре часа, но только если ей действительно будет плохо. Старайтесь насколько возможно растянуть время между инъекциями. Спокойной ночи.
Челси потихоньку вошла в спальню бабки, ожидая, пока та откроет глаза. Первыми ее словами были:
– Где Банни?
– С ней все в порядке. Спустилась вниз, поужинала. Теперь сидит перед телевизором, смотрит «Большую долину».
– Она всегда любила Барбару Стенвик, – вздохнула Леверн и снова закрыла глаза.
– Ба, не считаешь ли, что тебе все-таки не мешает пройти курс лечения? Хуже от этого не будет. Насчет денег не беспокойся. После окончания университета, я собираюсь работать в «Тенейджерс». Хорошая работа, и жалованье большое. Я смогу позаботиться о маме.
Леверн снова открыла глаза.
– Что это за работа такая – продавать драгоценности?! Черт-те что! – окрысилась она.
– Ты не понимаешь, – хмыкнула Челси. – Ничего я не собираюсь продавать. Буду у них дизайнером. Они собираются изготовить под моим именем целую серию украшений для молодых женщин… Разве не здорово?
– Но платят достаточно?
– Да… вероятно. Все зависит от объема продаж.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Бабушка, мне кое-что надо тебе сказать. Может, передумаешь насчет лечения?
– Ничто не заставит меня передумать! Не собираюсь тратить последний цент на докторов и больницы, если все равно придется подохнуть, – горячо начала Леверн, но голос ее постепенно затихал – подействовало лекарство.
Челси взяла бабушку за руку и попыталась разбудить. Ждать невозможно. Если необходимо что-то предпринять как можно быстрее, нельзя тратить время!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133