Над ними кружил патрульный корабль.
Вал Хекмайер перевязывал бок Деб Иртинг – ее задела шрапнель. Иртинг была почти без сознания, она кусала губу, стараясь сдержать стон. Послышался крик, и Хекмайер бросил повязку и схватил оружие. Вражеская группа – человек сорок – повернулась и увидела его. Они двинулись вперед, ведя стрельбу на поражение.
«Чтобы убить их всех, надо сначала убить одного», – напомнил сам себе Хекмайер и методично начал слева, так что только пощелкивал курок. Солдаты кричали, падали молча, хватали себя за грудь, спотыкались.
Что-то обожгло грудь Хекмайера, и он увидел кровь. А потом его ударила еще одна пуля, пониже, и он почувствовал рвущую агонию. Он уронил оружие, схватился за рану, и в него впились еще три пули.
Когда он упал, Деб Иртинг подняла его, подхватила его оружие, и две пули ударили ей в голову. Она опрокинулась назад, передернулась и умерла.
– Пошли, – сказал Гарвин. – Доберемся до реки, проплывем вниз и выберемся на берег.
– Звучит неплохо, босс, – ответила Монтагна, пытаясь улыбаться и казаться такой же храброй, каким ей казался Янсма.
Они дошли до конца улицы, прошли по аллее и увидели перед собой воду.
– Ладно, – сказал Гарвин, стараясь сохранять спокойствие. Он хотел бы быть таким уверенным, как Монтагна. Он вдруг ни с того ни с сего понял, что вот прямо здесь и сейчас она была красивее всех встреченных им женщин. – Надеюсь, ты любишь плавать.
– Да я настоящая рыба, босс.
Они перекинули оружие через плечо и вышли на открытую местность. Гарвин посмотрел на воду – темную, глубокую на вид и с явно быстрым течением – и глубоко вдохнул, наполняя легкие кислородом.
Сбоку от них из кустов поднялся «жуков». Люк командного купола был открыт, и на них было нацелено два пулемета. Затрещал громкоговоритель.
– Не двигайтесь. Даже не дышите, если жизнь вам еще дорога.

Глава 12

Кура/возле Куры Четыре
Улыбка Протектора Редрута была жутковатая.
– Мы остановили десантников. Всех. Они либо убиты, либо в плену. А те, что еще живы, долго не проживут. Камбра сегодня получила хороший урок.
– И какую вы выбрали казнь? – спокойно спросил Селидон, будто обсуждал погоду на планете под ними.
– Я еще не решил, – сказал Редрут. Он задумчиво осмотрел мостик корабля. Потом он повернулся к Ньянгу:
– Вам, наверное, жаль, что вы не присутствовали при поимке, Йонс. Вы им так бы отплатили за то, что вам самому пришлось удирать.
– Я не солдат, – сказал Ньянгу. – Когда кто-то другой делает то, что нужно сделать, мне от этого ничуть не менее приятно, чем если бы я сделал это сам.
Селидон усмехнулся:
– Кто это сказал, что шпион – это просто бюрократ с амбициями?
– Наверняка какой-нибудь бюрократ. Или адмирал, – ответил Ньянгу.
– Прекратите, – бросил Редрут. – У меня два вопроса, Йонс. Какая худшая форма казни на Камбре?
– У них только один вид. Нет, два, – ответил Ньянгу. – Публичное повешение для гражданских и расстрел для солдат.
– Ни то ни другое не особо зрелищно, – произнес Редрут. – Разве что кто-то ужасно стреляет или пьяный вешатель не рассчитает падение и оторвет жертве голову или медленно удушит. На мой вкус этого недостаточно. У вас двоих есть какие-нибудь идеи?
Ньянгу задумался о том, был ли Гарвин среди десантников, а если был, то остался ли он в живых, и как внести предложение, не вызвав подозрений. Его спас Селидон.
– Не знаю, как их надо убить, да меня это не особо и интересует, – сказал он. – Я уверен, кто-то да придумает что-нибудь, что вас удовлетворит, Протектор. Но я думаю, что просто казнить этих бандитов – значит зря растратить потенциал.
– Что ж, продолжайте, мистер эффективный лейтер, – заметил Редрут, явно рассерженный намеком на свой садизм.
– Я думаю, что нашим гражданам будет интересен показательный суд, – продолжал Селидон. – Он даст нам шанс полностью разоблачить злодейство камбрийцев и подтвердить то, в чем наши пропагандисты их так долго обвиняли.
– Это также даст нам шанс, – перебил его Редрут, – обнаружить, какие у них есть союзники на четвертой планете и во всей системе Куры. А еще, – продолжал он с нарастающим возбуждением, – мы сможем вовлечь сюда союзников, которые у них наверняка есть на Лариксе. Никто в здравом уме не может сомневаться, что на центральных планетах кто-то еще ждет шанса начать свою собственную террористическую кампанию.
– Очень логично, – сказал один из адъютантов. – Вы опять попали в самую точку, Протектор.
Никто не обратил на него ни малейшего внимания.
– Да, – сказал Редрут, – после хорошего допроса они во всем признаются и подтвердят мои худшие подозрения о том, что среди нас есть предатели.
– Не говоря уже о том, – сухо заметил Селидон, – что это даст нам достаточно поводов объявить войну на тот случай, если придется оправдываться перед… посторонними.
– Хотите сказать, если вернется Конфедерация? – фыркнул Редрут. – Сомневаюсь, что это случится при вашей жизни или даже жизни ваших потомков. Но всегда хорошо иметь запасную стрелу в колчане, правда? Йонс, я снимаю вас с прежней работы и включаю в состав следовательской группы. Вы сможете сформулировать вопросы способом, знакомым этим террористам, не дать им лгать, а когда они заговорят – добиться, чтобы их добровольные признания были понятны как для наших сограждан, так и для Камбры.
– Вы делаете мне честь, Протектор, – сказал Ньянгу, слегка поклонившись.
Комната воняла. Это был просто бетонный куб без окон с запломбированным кондиционером и двумя мониторами на потолке, двойной дверью с решеткой в одном конце и четырьмя матрасами на полу. Четырех пленников раздели догола, тщательно обыскали и нашли все спрятанное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95