Кое-кто пытался к нему подойти, но таких людей вежливо, но настойчиво отводил в сторону адъютант и объяснял, что дант сегодня не на службе и хочет провести немного времени с человеком, которого видит реже всего.
Неподалеку от Ангары танцевали Маев Стиофан и Ньянгу Иоситаро.
– Слишком уж ответственно ты к этому относишься, – пожаловался Ньянгу. – Вряд ли сюда приглашали лариксанских убийц.
– Моя вахта, – сказала Маев. – Ты что, забыл, что спишь с солдатом?
Ньянгу рыкнул на нее, но потом рассмеялся, и она улыбнулась ему в ответ.
– И потом, Т'Лаан здесь для подкрепления, – продолжала она. – Так что можем отойти за едой или выпивкой, когда захочешь.
– Потом, может быть, – сказал Ньянгу. – Мне и здесь хорошо.
– Тогда заткнись и танцуй.
– Есть, мэм, – ответил Ньянгу. Маев положила голову ему на плечо.
Через некоторое время Ньянгу спросил:
– Ты счастлива?
– Ага, – ответила она. – Знаешь, что я думаю, Ньянгу? Про после войны?
Ньянгу дернулся:
– Не сглазь.
– Да брось, – сказала Маев. – Ты слишком большой негодник, чтобы погибнуть на честной законной войне, в военной форме и все такое.
– Спасибо. Ладно, и что ты придумала… на потом?
– Я никогда не могла разобраться в собственных поступках, – сказала Маев. – А тем более в чьих-нибудь еще.
– Добро пожаловать в ряды человечества.
– Я вот и думала, может, если… То есть, извини, когда все закончится, мне вернуться к учебе. Изучать психологию, а может, и социологию.
– Ну, не знаю, – сказал Ньянгу. – Мне это не нравится. Станешь вся такая ученая и начнешь меня обходить.
Маев рассмеялась мелодичным серебристым смехом:
– А до тебя медленно доходит. Я все время тебя обхожу.
– Что ты думаешь о детях? – спросил Хедли у Энн Хейзер, когда они поставили тарелки на стол и сели. Официант в белой форме спросил, что они будут пить, и ушел с заказом.
– Поконкретнее, Джон, – сказала Хейзер. – О детях в качестве десерта, студентов, собеседников, физиков?
– Нет, в смысле завести детей.
– А. Вопрос оригинальный, – ответила она. – У тебя есть повод его задавать?
– Ну, я… да нет. Мне вроде как было любопытно, – смутился Хедли.
– Рождалась у меня и такая мысль, – сказала Энн.
– Неудачный был каламбур.
– Да, неудачный, – согласилась она. – Поскольку у тебя с этим, похоже, проблемы, позволь мне уточнить. Ты имеешь в виду завести твоих детей?
– Ну, вроде как.
– Вроде как? Ты что, сторонник гипотезы непорочного зачатия?
– Может, хватит, Энн? Я никогда не думал, что придется задавать такой вопрос, но…
– Да, Джон Хедли, – серьезно сказала Энн Хейзер. – Я ждала этого вопроса. И мой ответ – да.
– И что это значит? – спросила Язифь, рассматривая браслет с подвешенным на нем амулетом.
– Это самая лучшая миниатюрная модель лариксанского корабля, какая только получилась у ювелира, – объяснил Гарвин. – Корабль вроде того, что ты подстрелила. Смотри, тут есть место для новых.
– Хм, Язифь Миллазин – ас Корпуса. Звучит как в романе.
– Именно, – согласился Гарвин.
– А по какому поводу?
– Я просто хотел показать тебе, как я восхищен тем, что ты сделала, и… Ну, тем, кто ты есть.
– Можешь поцеловать меня, Гарвин Янсма. Я тоже тобой восхищена.
Гарвин так и сделал. Когда они, наконец, оторвались друг от друга, Гарвин как раз успел заметить Дарод Монтагну, танцующую с высоким и красивым сентом, которого он слегка знал.
Он отвернулся и снова поцеловал Язифь.
– Какой ты у меня сегодня страстный, – прошептала она.
– Да я уж надеюсь.
– Тогда тебе лучше потанцевать со мной. По крайней мере, пока твоя страсть не поуляжется, – хихикнула Язифь.
– Ну, это вряд ли случится. Особенно если учесть твой стиль танца.
– Тогда давай поищем темный угол.
– Замечательно, – произнес Данфин Фрауде, поздравив Хейзер и Хедли. – Энн, тебе не придется менять монограммы на белье.
Она рассмеялась:
– Да, мужчины настоящие романтики. Правда, Хо?
– Иногда они бывают довольно романтичными, – ответила Хо Канг. – Но, вообще, что плохого в практичности?
– Данфин, пора бы тебе сделать ей предложение, – сказала Хейзер. – Вряд ли ты найдешь кого-нибудь, кто подходит тебе больше.
Канг слегка покраснела.
– Вообще-то, – отозвался Фрауде, – у меня была такая мысль. Но я не собирался делать это при свидетелях.
– Мы уже уходим, – успокоил его Хедли. – Это, черт возьми, заразно. И потом, я хочу еще похвастаться своими способностями к танцам.
Он взял Хейзер за руку, и они направились на танцплощадку.
– Ты это серьезно? – спросила Хо Канг.
– Очень серьезно, – ответил Фрауде.
Он вынул из кармана коробочку, открыл ее, и мерцающее освещение отразилось в большом бриллианте.
– Ой, – вырвалось у нее, – ты и правда серьезно. – Она встряхнула прямыми черными волосами и оглядела свою худую фигуру. – Я и не думала, что кто-нибудь когда-нибудь…
– Замолчи, – велел Данфин Фрауде. Он обнял ее и поцеловал.
– Ну, – задумчиво сказала она через некоторое время, – у меня не осталось выбора, так? Правда, его и с самого начала не было.
Другие гости вступали в менее законные и более временные связи и уходили с вечеринки с новыми партнерами.
Ангара наблюдал за тем, как они уходили, и решил, что завтрашний утренний рапорт будет либо самым лживым во всей истории Корпуса, либо, если он будет честным, ему придется обратить внимание на отсутствующий личный состав.
– И что ты собираешься делать, дорогой? – спросила его жена.
Ангара решил было, что высказал свои мысли вслух, но потом понял, что не делал этого.
– Мы так долго вместе, что и говорить уже не надо. Это даже пугает, – сказал он. – Наверное, у Корпуса будут самые чистые туалеты в мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95