Еще она сказала, что в этом же госпитале лежит какой-то подстреленный лариксанин, и на прошлой неделе офицер из Второй бригады на таком же медальном обходе, как и я, выдал ему орден «За заслуги». Я ей не верю.
– И я не верю, – сказала Дарод. – Но история как раз в духе Моники.
– Ага, – согласился Гарвин, – ты же знаешь Лир.
– Я знаю Лир, – отозвалась Дарод. – И спасибо, что зашли и поздоровались, босс.
– В прошлый раз ты сказала «Гарвин», разве нет?
– Верно, – ответила она. – Но может, это было… грубовато?
– Пусть будет Гарвин.
– Ладно. Садитесь, – сказала Дарод, указывая на стул. – И как вам этот госпиталь?
– Слишком стерильный, – ответил Гарвин, – и это я без шуток.
– Мне сказали, что это была офицерская школа для их гвардии Протектора. Вот уж не жаль тогда, что мы ее захватили, – сказала Монтагна. – РР с ними дважды столкнулся еще до того, как меня подстрелили. Злющие бандиты. Но при этом они туповаты – ничего умнее не находят, чем лезть на пушки.
– Да, я слышал, – сказал Гарвин. – По нашим оценкам, как минимум половину их уже уничтожили.
– Тогда я тут полежу, пока вы разбираетесь с другой половиной, – заметила Дарод. – С этими идиотами и погибнуть можно. И почему вы стоите, я же сказала, садитесь?
– Ну, – ответил Гарвин, открывая папку, – я же сказал, что я на медальном обходе. А такие вещи сидя не делают. Когда вернемся в лагерь Махан, повторим это все по полной программе.
Он достал коробочку, лист бумаги и начал читать:
– «Альт Дарод Монтагна, начальник штаба подразделения разведки и рекогносцировки Первой бригады Корпуса Ангары, награждается „Звездой храбрости“…»
Монтагна пискнула.
– Не перебивай, – сказал Гарвин, – «…за действия, выходящие за пределы служебных обязанностей, какого-то там числа, за ряд храбрых действий против лариксанского противника, включая собственноручное уничтожение двух орудий с орудийными расчетами, за уничтожение тринадцати и пленение двадцати семи вражеских солдат, а позже, после ранения, продолжение морального руководства своими солдатами, атаковавшими укрепленные позиции, после того как вышестоящий офицер тоже получила ранение. Она также обеспечила огонь прикрытия во время атаки и лично убила вражеского артиллерийского наводчика, препятствовавшего боевым действиям ее подразделения. Нижеподписавшийся таким образом признает ее выдающуюся храбрость. За Конфедерацию дант Григ Ангара». Кончай хлюпать, женщина.
– Я… я попробую, – сказала Монтагна, вытирая глаза краешком простыни.
Гарвин протянул ей коробочку и сел:
– Теперь я просто посетитель. Рад вас видеть, мисс Монтагна.
– Рада, что меня еще можно увидеть, – сказала Дарод, разглядывая медаль в коробочке. – Спасибо… Гарвин. Замечательная медаль.
– Меня благодарить не за что, – сказал Янсма. – Это ты по глупости полезла в одиночку разбираться с артиллерийским снарядом.
– Да, очень глупо с моей стороны, – согласилась Монтагна.
По непонятной причине Гарвин наклонился и взял ее за свободную руку.
Они долго сидели в тишине, не чувствуя потребности что-либо говорить.
Лариксанская позиция была спланирована как неприступная. Три орудийных башни в тяжелой броне, смахивавшей на булыжники, были расположены так, чтобы поддерживать друг друга. Нападешь на одну, и две другие откроют по тебе огонь. Вокруг все еще лежали тела погибших в предыдущих атаках. Корпус даже ночью не сумел вытащить их.
Под землей стрелковые позиции соединялись с помещениями для сна, небольшим командным центром, складом боеприпасов и кухней. Был еще туннель, который вел обратно во дворец. Но он был замурован, и артиллеристам было запрещено отступать или сдаваться.
От линии камбрийцев к орудийным башням что-то двинулось. Чуть погодя – еще три такие же фигурки. Все они были меньше человека. Они приблизились на пятьдесят метров от орудий, но лариксанские датчики их не заметили.
– Ладно, – сказала Таня Фелдер, теперь твег, отвечающий за десять боевых роботов. – Ползем дальше, прямо к ним под нос.
Она и еще три оператора в своих гробоподобных центрах управления находились на передовом посту в нескольких сотнях метров. Их охраняли с полдюжины солдат РР на случай, если лариксан осенит и они нападут на беспомощных операторов. Фелдер теперь управляла «Грохотуном Четвертым». Война нанесла урон как людям, так и роботам.
Она осторожно двинула «Грохотуна» вперед, и он оказался всего в нескольких метрах от башни. Внезапно загудел сигнал.
– Нас раскрыли, – услышала она через наушники от другого оператора.
Одна из башен развернулась, и пушка выстрелила.
– А вот и не попал, – фыркнула оператор. Пушка снова выстрелила.
– Ах, черт, – сказала та же самая оператор, – мне конец.
Она вылезла из своего фоба, моргая на свету. На выщербленной земле перед постом гусеницами вверх лежал и дымился ее робот.
Фелдер не обратила на это внимания. Она подводила «Грохотуна» к башне, назначенной ему в качестве цели, пряча его в небольшой воронке. Кто-то, похоже, заметил робота – башня вращалась туда-сюда, ища цель. Но «Грохотун» был намного ниже ее датчиков.
Одна из клешней робота вытянулась вперед. Она была снабжена высокоскоростным сверлом. Клешня коснулась башни ниже кольца орудийных стволов, несколько секунд позудела и убралась на место.
– Я внутри, – сказала Фелдер.
– Я близко, – сообщил второй оператор. – Черт, они меня заметили. Я прячусь от огня.
– Я у цели, – довольно сообщил третий, – сверлю.
«Грохотун» вытянул вторую клешню и осторожно вставил в просверленную дырочку маленький шланг. Фелдер нажала кнопку и запустила в башню газ без запаха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95