Тут он вспомнил о предательстве Бенни, и его снова захлестнула боль.
Клуб «Рок-фонарь», где в группе «Манман» играл Гидеон, Кроукер нашел без труда. Кем был для Рейчел это загадочный Гидеон? Приятелем? Или поставщиком наркотиков? Скорее всего и тем, и другим.
В этом клубе, как в «Маргейтском клубе любителей стрелкового и питейного спорта», были затемненные окна. Кроукер дошел до угла, заглянул в узкий переулок, заставленный зелеными контейнерами для мусора, возле которых жалась большая полосатая кошка с огромными глазами, похожими на желтые стеклянные шары. Над задней дверью жужжала, как осиное гнездо, лампочка сигнализации. Два грязных окна выходили в переулок. Кроукер заглянул в одно, увидел раковину и писсуар. По другую сторону грязного переулка была глухая, без окон стена, с единственной металлической дверью, запертой на висячий замок. Повернувшись, Кроукер направился к главному входу.
Клуб был стилизован под гараж – бетонные пол и стены, и три бензоколонки пятидесятых годов. Потолок украшали увеличенные страницы старых календарей. Перекрещивающиеся пожарные лестницы вели на второй уровень. Самым оживленным местом был авангардистского вида бар из железа и огнеупорного стекла. Там тусовались аленделонистые мальчики в блестящих слаксах и губасто-грудастые кандидатки в фотомодели. По телевизору, свисавшему с потолка, показывали какое-то шоу. Но звук был выключен, и грохочущий рок создавал более чем странное звуковое сопровождение.
На подиуме рядом с танцевальной площадкой сидели музыканты группы «Манман».
Кроукер заказал две бутылки новоорлеанского пива «Черный Вуду». Его раздражал вид юнцов, бесцеремонно лапающих разгоряченных девиц, но он отдавал себе отчет в том, что в их возрасте он сам был таким же, если не считать того, что тогдашнюю молодежь не так пугала жизнь.
С пивом в руках Кроукер подошел к музыкантам и тронул за плечо гитариста.
– Пива? – миролюбиво предложил он.
– Мы знакомы? – Гитарист обернулся, и Кроукер буквально остолбенел от удивления. Это была юная девушка с глазами желтыми, как нью-йоркское такси, и вертикальными, как у кошки, зрачками.
Он автоматически протянул ей бутылку пива и сказал:
– Теперь будем знакомы.
Она улыбнулась, показав маленький серебряный шарик, вдетый в кончик языка. Заметив заинтересованный взгляд Кроукера, она сказала:
– Вот рассмотри хорошенько!
И высунула язык, чтобы Кроукер разглядел, что это был не шарик, а миниатюрный череп.
Рассмеявшись, она одним жадным глотком выпила полбутылки пива.
– Я ищу Гидеона, – оправившись от изумления, произнес Кроукер.
У нее был большой рот с пухлыми губами, крупный с горбинкой нос и блестящие светлые волосы. В прошлой жизни она вполне могла быть королевой красоты своего колледжа. Но сейчас она была гораздо интереснее и необычнее.
– Гидеона здесь нет, – сказала она, облизывая губы. На ней был черный кружевной топ и юбочка из серебристого люрекса, такая коротенькая, что едва прикрывала обтянутые черными колготками ягодицы. На поясе было четыре черных кожаных ремня, украшенных множеством пряжек, на каждом запястье по десятку звенящих индийских браслетов, а на ногах черные коротенькие сапожки на низких каблуках.
– Ты кто – поклонник, фанат или просто ищешь, кого бы снять на ночь?
– Что же ты так плохо обо мне думаешь? – произнес Кроукер, не сводя с нее глаз. Что-то в ее лице казалось ему странно знакомым – неужели он видел ее прежде?
– Тогда подожди немного, скоро приползут завсегдатаи, и среди них ты найдешь все, что только захочешь.
– Мне нужно сказать пару слов Гидеону.
Она допила пиво.
– Ну хорошо. Что ты ему хочешь сказать?
– Это личный разговор.
– Ну да, все так говорят, – ухмыльнувшись, сказала она и закинула пустую бутылку за усилитель.
У нее была ярко-красная электрическая гитара, разрисованная черными розами. Она висела у нее на бедре, словно шестизарядный револьвер на поясе у ковбоя.
Наклонившись к Кроукеру, она презрительно потянула носом:
– Чем это от тебя так воняет, а? У тебя, что ли, кобура под мышкой? – Она приподняла брови.
Однажды, еще мальчиком, Кроукер из любопытства заглянул в сгоревший выключатель и увидел там раскаленный добела оголенный конец провода. Исходивший от него жар отбил у него желание засунуть туда палец. Нетрудно представить себе трагические последствия такого действия. Эта девица напомнила ему тот сгоревший выключатель – под хрупкой пластмассовой оболочкой скрывалась смертельная опасность.
– У меня нет оружия. – Он поднял вверх руки.
Покачав головой, она положила руки на гитару.
Кроукер обратил внимание на ее развитые бицепсы.
– Ну да, если не считать оружием эту руку, как у терминатора.
Кроукер вытянул из кармана фотографию Рейчел, которую дала ему Мэтти, и протянул ее гитаристке.
– Узнаешь?
– Нет.
Однако Кроукер был уверен, что она солгала. Общеизвестное утверждение, что глаза являются зеркалом души, было заблуждением. Отец Кроукера научил его смотреть не в глаза, а на крошечные мышцы возле рта – именно они выдавали мысли человека.
– Ее зовут Рейчел Дьюк, у нее с Гидеоном какие-то общие дела, так ведь?
– А говоришь, что не легавый. Да ты лживый подонок, вот ты кто!
– Собственно говоря, я дядя Рейчел.
Она с показным равнодушием перебирала струны гитары, но что-то в ее лице изменилось. Возможно, она была бывшей подружкой Гидеона и ревновала его к Рейчел. Обычное дело в богемных кругах. Впрочем, это было ему только на руку.
– Вчера я виделся с Рейчел, – сказал он. – В больнице. Она умирает.
– Рейчел умирает? – запинаясь, пробормотала она, машинально снимая с себя гитару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145