На западное побережье Соединенных Штатов надвигалась ночь, принесшая с собой, казалось, отзвук пьянящего торжествующего вопля, рожденного в далеком городе на северо-востоке. И вот теперь Дайна изо всех сил старалась вызвать из глубин памяти ощущение тончайшей прозрачной квинтэссенции души этого города. Громкие удары ее сердца, отсчитывавшего словно метроном раз-два, раз-два, толчками отдавались в сонной артерии и в кистях рук. Казалось, оно было готово выпрыгнуть из ее груди. "Марк, Марк, — мысленно повторяла она, закусив губу.
Слезы наворачивались ей на глаза. — Какой же ты негодяй!"
Вдруг решившись, она завела мотор и, включив первую скорость, свернула на подъездной путь к дому Рубенса. Огромное здание с оранжевой наклонной покатой крышей в испанском стиле и оштукатуренными арками вдоль стен стоял на довольно большом удалении от дороги. Яркий свет в окнах слегка затушевывался пышным розовым сиянием, расцвечивавшим небо над невидимым отсюда Голливудом.
Ветви двенадцати массивных тополей прошелестели поочередно по крыше ее «Мерседеса». Затем перед лобовым стеклом мелькнуло бесстрастное мексиканское лицо помощника садовника, уезжавшего домой на своей «Хонде».
Дайна позвонила в колокольчик, и дверь распахнулась. На пороге стояла экономка Рубенса Мария, тоже уже собравшаяся уходить.
— Buenos tardes, сеньорита Уитней, — сказала она, отвесив едва заметный, церемонный поклон. — Сеньор как раз заканчивает партию в теннис.
— Да? И кто же у него в гостях?
— Никого, сеньорита. — Мария улыбнулась. — Сегодня он играет с машиной. — Впустив гостью, она вышла на улицу и притворила за собой дверь. Дайна бесшумно спустилась в холл, миновав огромное полотно Эль-Греко на стене слева, и, пройдя, через арку, очутилась в гостиной.
Рубенс уже шел ей навстречу через ведущую наружу дверь на противоположном конце комнаты. Он был одет в белые теннисные шорты и майку с двумя темно-синими полосками по бокам. Вокруг плеч он обернул большое лохматое полотенце; на предплечье его правой руки красовался бело-голубой напульсник. Позади Рубенса в ярком свете прожекторов Дайна увидела плавательный бассейн олимпийского стандарта и справа от него уголок земляного теннисного корта. При виде гостьи на лице Рубенса расплылась широкая улыбка.
— Ты все-таки пришла.
— А ты думал, что этого не произойдет?
— И да, и нет, — он сделал жест ладонью, означавший сомнение. — Я заключил пари с самим собой. Она приблизилась к нему.
— Ну и каков результат?
— Я победил, — он улыбнулся и направился к бару.
— Я думаю, ты смухлевал.
Намешав ей коктейль с «Бакарди», он бросил туда кусочек лайма и заметил:
— Я всегда честен по отношению к себе.
— И очень самоуверен. — Дайна взяла холодный стакан, протянутый им.
— Все дело в долгой тренировке, — ответил он, делая большой глоток. — Мне не раз приходилось получать по мозгам.
Она рассмеялась, уверенная в том, что он шутит, но тут же посерьезнела и, опустив глаза, уставилась в свой стакан.
— Я почти решила не приходить.
Он промолчал и, достав сигарету из изящного золотого портсигара, прикурил ее. Выпустив с легким шипением струйку дыма изо рта, он стряхнул пепел в маленький горшок, в котором стоял кактус.
Интуиция, обостренная ее собственной печалью, подсказала Дайне, какие слова Рубенса крылись за этим молчанием Рубенса. «Какая разница? — казалось, говорил он. — Ты здесь, а только это и имеет значение». Поэтому она удивилась, когда Рубенс неожиданно спросил:
— Что случилось?
Дайна увидела участие и заботу на его лице, сознавая, что, возможно, она предпочла бы услышать от него нечто иное, столкнуться с его черствостью и бездушием. Тогда ей было бы гораздо легче просто встать и уйти от него, не испытывая при этом никаких чувств.
— Мне не хочется говорить об этом!
— Перестань, — он вышел из-за бара и шагнул к ней. — Если нет, то зачем ты тогда вообще заговорила об этом? — Взяв ее за руку, он помог ей спуститься по трем ступенькам в небольшое углубление, в котором стояла огромная, напоминающая по форме подкову, кушетка, обтянутая синим бархатом.
— Итак, — сказал он, усаживаясь рядом с ней, — излей свою душу.
— Ты хочешь превратить это в комедию, — ее глаза вспыхнули.
— Я? — он сделал недоуменное лицо.
— Эта речь в духе Раймонда Чандлера...
— Всего лишь пережиток из моей прошлой жизни, в качестве Филиппа Марлоу. Я вовсе не хочу поразвлечься за твой счет.
Несколько секунд Дайна пристально вглядывалась в его лицо.
— Я выгнала Марка. Он...
— Ты уже говорила об этом.
— Ты можешь послушать меня, не перебивая...
— Тебе гораздо лучше без него, уверяю тебя.
— Почему? Потому что он — черный?
— В наше время не имеет значения.
— Рассказывай об этом кому-нибудь другому.
— Ну ладно, согласен. Но я имел в виду его политические взгляды, а не цвет кожи. — Рубенс приложился к стакану. — В свое время многим людям пришлось изрядно похлопотать, чтобы помочь Фонде вернуться на экран.
— Ее политические убеждения были тут вовсе не причем.
— Неужели? — его брови поползли вверх, изображая притворное удивление. — Тогда прошу прощения. Никак не ожидал от тебя такой наивности.
— Скажи мне, что тебе известно.
— То, что я уже сказал, — Рубенс поставил стакан на белый журнальный столик перед собой. — Пойми, твоя ракета находится на стартовой площадке в ожидании взлета. Неужели ты хочешь, чтобы по какой-то причине контакты вдруг оказались разомкнутыми, — он внимательно посмотрел на нее.
— Нет, — ответила она, отвернувшись на мгновение в сторону. — Но это имеет такое же отношение к нам, как и ко мне и Марку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231