Играет, как кот с мышью? Что ему от нее нужно?
- Чего ты боишься? Освободись от тревоги. Отдохни. Тебя хотели
обмануть, опутать гнусными выдумками, но я не позволю этого сделать!
Вкрадчивый голос тек вокруг нее, убаюкивал, окутывал туманом.
- Ты не веришь мне... О, я вижу, твое чуткое, доброе сердце успели
отравить недоверием и ненавистью. Я покараю тех, кто это сделал!
И вдруг Сутар переменил тон, заговорил спокойно и деловито:
- Скажи, Виктория, что тебе известно о той женщине?
Почему он опять спрашивает ее? Он, Сутар, который видит человека
насквозь? Хочет, что ли, доказать, что может сломать ее? Нет, она никого
ему не назовет...
- Так что тебе известно о той женщине?
- Ничего.
- Даже имени ее не знаешь?
- Нет.
- А как она обращалась к тебе?
- Она называла меня: сестра...
Глаза Сутара сверкнули злорадством, и Вита поняла, что допустила
ошибку, но было уже поздно: она не заметила, как Грозный бог перешел на
язык Грестора.
- Ты еще не научилась лгать, - сокрушенно покачал он головой. - Так
что же рассказала тебе та несчастная?
- Ничего.
- А что-нибудь в ней самой, в ее поведении не показалось тебе
странным?
- Нет.
- А шрам на щеке?
- Она все время закрывала лицо покрывалом.
- И ты не видела ее лица?
- Не видела.
"Ведь я его и вправду не видела... только глаза".
- А кто еще там был? Человек с черной бородой приходил туда?
Усилием воли Вита отогнала возникшие в памяти картины и взглянула в
лицо Сутару.
- Никого я там больше не видела.
И тут она ощутила резкую боль в ноге, на месте прошлогоднего
перелома. Летом прыгала с самодельной вышки на озере, но однажды там, куда
она собиралась нырнуть, вдруг возник какой-то мальчишка, она изменила
направление, попала на мелководье и сломала себе ногу. Больше месяца
пришлось пролежать... И вот та самая боль пронзила ее вновь так, что в
глазах потемнело. Девушка невольно поглядела вниз.
- Кость цела, и с ногой ничего не случилось, Виктория. Однако твое
тело помнит тот случай и ту боль - видишь, я и это о тебе знаю, - и оно
вспомнит его столько раз, сколько захочу этого я. Но я не люблю страданий
и крови, и не собираюсь мучить тебя. Все зависит от тебя самой. Запомни:
всякий раз, когда ты скажешь мне неправду, ты почувствуешь эту боль.
"Сутару палачи не нужны", - вспомнила она и вскинула голову.
- Зачем же ты спрашиваешь меня, если тебе все известно?
- Зачем? Когда ты подумала про кота с мышью, ты была, пожалуй, близка
к разгадке. Скучно изо дня в день видеть вокруг себя одни лишь покорные и
раболепствующие лица. Но ты слишком сильно полагаешься на себя, Виктория.
А я могу доказать тебе, что человек - жалкая букашка. Так легко уничтожить
ее. И еще легче - сломать. Она боится голода, холода, зноя, боли...
Наконец, ее можно просто запугать, и тогда уже принуждать не надо. Уверен,
твоего упрямства ненадолго хватит.
Вита закусила губу. Жалкая букашка... Страх перед болью... Неужели
Сутар прав?
- Чего ты от меня хочешь? - повторила, лишь бы не молчать.
- Вот так-то лучше, любезная гостья. Послушных ждет награда. А
требуется от тебя сущий пустяк. Между тобою и той женщиной существует
незримая связь. Только ты можешь стать моими глазами и помочь мне
обнаружить логово бунтовщиков в горах. Для этого я и взял тебя сюда. Как
только с ними будет покончено, я тебя отпущу. А награда... Я не стану
предлагать тебе то, чем удовольствовалось бы большинство жителей Грестора,
потому как им достаточно сытной пищи, яркой одежды, теплого очага,
возможности отдавать приказания другим. Нет, я понимаю, с кем имею дело. Я
дам тебе несравненно больше, Виктория. Ты собственными глазами увидишь
древние миры, вдохнешь воздух и вберешь краски прошедших веков, я проведу
тебя ними, словно огромным музеем, а потом - потом ты унесешься в миры
грядущие, ты станешь путешествовать по ним так же легко, как переезжают из
города в город. Ты увидишь то, чего никто из твоих соотечественников не
сможет увидеть никогда. Это королевский подарок, девушка. Он - для тебя,
для твоей отважной и страстной души. Я умею ценить верность и преданность.
Твоему пытливому уму я дам невиданные возможности...
- Да, подарок поистине королевский, - сказала Вита. - Но мне от тебя
ничего не надо.
- Это даже хорошо, что ты такая упорная. Когда я обращу тебя в свою
веру, ты будешь в ней непоколебима.
- Я не приму твоей веры.
- А что тебе ведомо о ней? У моих подданных есть все необходимое. Все
они равны. Никто из них не голодает, не мерзнет, не трудится сверх сил.
Они не знают горя!
- Но и счастья тоже. Разве тот, кто все время чего-то боится, может
быть счастливым?
- А если для них это и есть - счастье? Их не донимают ни укоры
совести, ни сомненья. Их никогда не терзают противоречивые чувства. Они
знают, в чем состоит их долг, и выполняют его. Я дал им веру - разве этого
мало? Веру в сурового, непреклонного, но справедливого бога, который
никогда не карает напрасно. - Они счастливы своей верой!
- Они счастливы разве что тем, что одинаково несчастны! Никто из них
не имеет ни собственной воли, ни мыслей, ни чувств. Стать одинаковыми,
чтобы стать счастливыми - не слишком ли велика цена твоего рая? Они все
принесли в жертву Грозному богу. Их вера - это страх!
- Пусть! Пусть сначала войдет в их сердца страх - пока они не поймут,
что для них - хорошо и что - полезно. Страх удержит их от ошибок. Это люди
темные, невежественные, их надо силой привести на пути истины и добра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23