Он явно приветствовал эту идею насчет восстановления его сильно растра
ченных этим занятием сил.

51

После чего по клинике пронесся гром небесный.
Падали цветочные горшки, с корнями выворачивались двери, взрывались сте
кла и стреляли пылью ковры. Какой-то гневный паровоз пронесся по всем эта
жам и особенно по райскому саду заповедного гнезда, оглашая окрестности
пронзительным гудком: «Вон!»
Это заставило рыжую лазутчицу в чужом многоэтажном лагере всерьез побл
еднеть: «Все! Юра попался…» Весь дрожащий корпус тоже так и подумал, прито
м мнения насчет развязки разделились. Одни считали ее роковой для доктор
а Петровича, другие Ц для его преследователя, побагровевшего от давлени
я.
И действительно была погоня. По многим этажам, с сшибанием урн и плевател
ьниц. Но погоня не за нелюбимым доктором Рыжиковым, а погоня за любимой Ад
ой Викторовной. И как резво она убегала! Литые ажурные колени так и мелька
ли из-под халата, так и мелькали! Куда только делась ее величавая вкрадчив
ость! Она повизгивала и оглядывалась на этот камнепад, как бы он ее не наст
иг и не пришиб совсем. И правильно Ц так красен и горяч был партизанский в
рач. Неизвестно, на сколько клочков бы ее разорвало на глазах остолбенев
шей больницы, если бы не природная находчивость. После слалома по всем бо
льничным коридорам Ада Викторовна юркнула в туалет. Правда, на двери вис
ела буква «М», но другая буква, увы, была в другом конце коридора, а силы исс
якали. Иван Лукич по инерции прогромыхал мимо, а когда развернул свою жар
опышущую массу, задвижка уже щелкнула. Торжествуя от ее безвыходности, о
н стал ждать, как кот у мышиной норы.
После нескольких мертвых минут больные показали носы. К букве «М» потяну
лись ходячие мужчины, которым не то чтобы очень приспичило, но было любоп
ытно, что это так приспичило корифею хирургии, что он не может отойти от за
ветной дверцы и время от времени лупит по ней волосатым кулаком, хрипло р
ыча: «Вон!»
Под этот шум из административного коридора выскользнул скромного и при
личного вида не знакомый здесь никому молодой человек с несколько удивл
енным лицом. Он поправил галстук и поспешил исчезнуть, как будто он тут ни
при чем, а в этой больнице уж больно странные обычаи.
На выходе, правда, он столкнулся с доктором Рыжиковым, и они даже кивнули д
руг другу. Доктор Рыжиков был, в отличие от молодого человека, осунувшийс
я и небритый. Но впервые за почти целый год он шел по корпусу в полный рост,
а не согнувшись, как в траншее под минометным огнем.
Поднявшись по лестнице, он еще с площадки услышал стук кулаком в дверь, мо
щное «вон!», а затем и воочию увидел бушующего Зевса. И тут не попятился, а к
ак раскованный Прометей за новой цепью, пошел прямо к нему.
Все так и подумали, что это старика и доконает. Но только Зевс, наоборот, об
мяк и мелкими, совсем не страшными, а даже жалкими стариковскими шажками
засеменил навстречу с каким-то непонятным ожиданием.
Ц Что? Ц спросил он беззвучно после всего этого извержения.
Ц Пришел, Ц сказал о ком-то доктор Рыжиков.
От этой вести старика качнуло, и он совсем ослаб, вцепившись в подоконник.
Доктор Рыжиков был вынужден поддержать его, даже если бы со стороны это к
ому-нибудь показалось бы и подхалимским движением. Но доктора Петровича
это не испугало.
Он ни о чем не знал.
Он вообще мало что знал о событиях внешнего мира с той минуты, как бросил л
опату и побежал на вызов.
Лопатой он копал оттаявшую землю, делая вокруг своего гнезда садовые лун
ки. Лунок надо было наделать очень много. Он надеялся, что еще вернется из
Москвы Сулейман и поможет ему. Коля Козлов помочь не мог, так как находилс
я на принудительном лечении. Иногда после работы приходил Чикин с двумя
высшими инженерными образованиями. Потом он шел ночевать к доктору Рыжи
кову, потому что не мог идти ночевать к себе.
Но все равно конца-края было не видать. Серьезный авар, отец крепкоголово
й девочки, въехал в больничный двор в полной милицейской форме в кабине г
рузовика, а из кузова вместе с шофером собственноручно выгрузил хорошо,
если не двести саженцев, от вишни и яблонь до топольков и сирени. Он так се
рьезно и ревностно командовал и действовал, что доктору Петровичу и в го
лову не пришло спросить, когда он написал жалобу про собаку: до или после и
х задушевных бесед. Отряхнув с плаща комки земли и отдав честь, серьезный
авар с большим достоинством погрузился в кабину и выехал со двора, невоз
мутимый, как караванщик, проведший верблюдов от Багдада до Бухары. Любая
благодарность оскорбила бы его.
Но жизнь такова, что кто-то вылезает из ямы, кто-то попадает в нее.
После этого, бросив лопату и сад на произвол судьбы и Сильвы Сидоровны, до
ктор Рыжиков был срочно похищен завывающей санмашиной. Это случалось с н
им часто, но сейчас почему-то Ц особенно экстренно. Халат и шапочку напял
ивали на бегу, в коридоре «Скорой», руки мыли сразу вчетвером (по двое на к
аждую); не дав спросить слова, закрыли рот марлей и втолкнули в лучшую в го
роде реаниматорскую.
Там на узком, знакомом по многим вызовам столе в окружении лучшего в горо
де медперсонала лежал без сознания, видно, лучший в городе мальчик с лучш
е всех разбитой головой.
Ц Мотоциклист? Ц с первого взгляда узнал доктор Рыжиков родные примет
ы.
Ц Внук… Ц промычал ему кто-то, и над марлевой маской доктор Рыжиков опо
знал более выцветшие от страдания глаза своего великого гонителя, котор
ые тот быстро закрыл выщелоченными старческими пальцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132