В 1896 г. д
октор Штокис и доктор де Лавелье первыми создали в Бельгии частные служб
ы идентификации, работавшие по принципу бертильонажа. Испания в своих тю
рьмах создала «антропологические кабинеты». В Италии первый кабинет, гд
е производились подобные измерения, открыл при полиции Неаполя професс
ор ди Блазио. Профессор Оттоленги Ц судебный медик в Сиене, ставший вско
ре ведущим криминалистом Италии, Ц начал преподавать методику Бертиль
она. Он стал настолько страстным поклонником «словесного портрета», что
расширил метод, предложенный Бертильоном, и начал регистрировать «прои
звольные и непроизвольные виды движений» заключенных, а также «психиче
ские приметы», такие, к примеру, как «способность к запоминанию». Для выяв
ления таких примет он предложил сложные аппараты Ц динамометр и платис
мограф. Затем бертильонаж ввели в Португалии, Дании и Голландии.
С 1896 г. стали вводить антропометрию в работу полиции городов и земель герм
анской империи. Начальник дрезденской уголовной полиции, имевший титул
советника правительственного совета Кёттиг, основал в столице Саксони
и антропометрическое бюро. Благодаря этому начинанию имя его стало выде
ляться на том весьма бесцветном фоне разобщенной в ту пору немецкой угол
овной полиции. Между тем прошло уже три четверти века с тех пор, как и в Бер
лине, столице самой большой немецкой земли Ц Пруссии, из маломощной гор
сточки ночных охранников и полицейских служак была впервые создана орг
анизованная и одетая в униформу полиция.
Еще в 1822 г. трем полицейским в Берлине было вменено в обязанность «в цивиль
ном одеянии заниматься расследованием преступлений». И все-таки с того
времени нигде в Германии так и не зародились свои Сюртэ или Скотланд-Ярд
либо иная уголовная полиция, с которой связывались бы какие-либо славны
е дела или легенды. Тут дело было не только в чрезмерной рассудительност
и и в отсутствии смелых идей у прусского чиновничества, хотя и это возмож
но: ведь кто из немецких криминалистов смог бы написать мемуары, подобны
е вышедшим из-под пера Масэ, или стать героем сенсационных криминальных
приключений масштаба Горона! Но дело заключалось еще и в том, что в Герман
ии тех лет не было ни одного хорошего писателя, достойного сравнения с ан
гличанами Чарльзом Диккенсом, Уилки Коллинзом, позднее с Конан Дойлом ил
и французом Эмилем Габорио, избравшими героями своих произведений дете
ктивов.
«Молькенмаркт» Ц древний, мрачный, угловатый комплекс зданий, который д
о 1891 г. занимал берлинский полицай-президиум, Ц а затем и новое его помеще
ние на Александерплац не стимулировали полет фантазии. То же самое относ
илось к Четвертому отделу, который с 1854 г. примерно соответствовал Сюртэ и
ли лондонскому уголовному розыску. Не лучше выглядели полицай-президиу
мы и сыскные отделы в других немецких землях.
Когда правительственный советник Кёттиг вводил в Дрездене бертильонаж
, он понятия не имел, как, впрочем, и другие руководители уголовной полиции
в Германии, о том, что уже восемь лет тому, назад, в 1888 г., берлинский ветерина
рный врач доктор Вильгельм Эбер направил в прусское министерство внутр
енних дел докладную записку, ставшую любопытнейшим документом в истори
и дактилоскопии. Отнесись к ней в министерстве с большей долей воображен
ия, возможно, прусской полиции и выпала бы честь участвовать в становлен
ии дактилоскопии. Эбер несколько иначе, чем доктор Фолдс, исходя из совсе
м других предпосылок, открыл криминалистическое значение отпечатков п
альцев, найденных на месте преступления. Кровавые отпечатки рук на полот
енцах, оставляемые мясниками и ветеринарами в берлинских бойнях, привле
кли внимание Эбера и навели его на мысль о папиллярных узорах. В результа
те многочисленных опытов он выявил различную в каждом отдельном случае
их картину. Через некоторое время Эбер уже умел определять по отпечатку
на полотенце того, кто им пользовался. Точно так же, как и Фолдс, он пришел к
выводу, что но отпечаткам ладони и пальцев руки, оставленным на месте пре
ступления, можно установить преступника. К своей докладной записке в мин
истерство внутренних дел он приложил ящичек, в котором содержались прин
адлежности, необходимые для получения «картины рук», с оговоркой, что он
снимал отпечатки с предметов, которых касались неизвестные ему люди, а з
атем сумел их установить. С помощью паров йода, заявлял Эбер, можно закреп
ить отпечаток руки, на котором четко будут видны папиллярные линии.
8 июня 1888 г. исполняющий обязанности начальника берлинской полиции фон Ри
хтхофен вернул Эберу его докладную записку, сухо заметив при этом: «Пока
что, насколько могут вспомнить ветераны, никогда еще не удавалось реконс
труировать отпечатки рук по следам, оставленным на щеколдах, стаканах ил
и других предметах, обнаруженных на месте преступления». И никто не вспо
мнил о предложениях Эбера, когда в Саксонии Ц первой из германских земе
ль Ц был введен бертильонаж.
Советник Кёттиг пытался пригласить в Дрезден начальников полиции всех
германских земель, чтобы заинтересовать их бертильонажем. Он ратовал за
проведение «всеобщей конференции немецкой полиции», но его усилия разб
ились о стену местнических интересов отдельных земель и их полицейских
ведомств. Между тем шеф гамбургской уголовной полиции Рошер ввел антроп
ометрию, за ним последовал Берлин. Наконец в июне 1897 г. прошла конференция
немецкой полиции. Она, к величайшей радости Кёттига, приняла решение об о
рганизации во всех имперских землях служб идентификации с использован
ием метода Бертильона и о создании в Берлине центральной картотеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160