Не знаю даже, что меня в тот миг мучило больше – боль в сломанной руке, знание, что и я, и Арс сейчас умрем, или мысль о том, что я бросила Глеба…
Птицу я тоже выпустила из рук, не сумев удержать ее – рубашка обуглилась…
– Спасибо тебе, – услышала я вдруг мелодичный голос, когда в голове проскочила мысль, что-то уж больно долго я падаю, – за мою вновь обретенную свободу.
Я очнулась. Я лежала на траве, под окном, усыпанная осколками стекла. Передо мной стояла девушка. Ослепительно красивая, с золотыми глазами, шикарными ярко-рыжими волосами до пояса и коричневато-золотистой кожей. Мгновенно во мне проснулся комплекс неполноценности, дремавший до поры до времени и теперь напомнивший, что я все же девушка, а не штатный камикадзе.
В миллиметре от меня приземлился острый нож – и я тут же забыла о том, кто я такая, и уставилась вверх, не зная, что делать… Из окна высовывался Велимир – но он почему-то застыл, не шевелясь. Что происходит?
– Я остановила время, дабы успеть поблагодарить мою спасительницу.
Я снова вернулась взглядом к красавице. Какие у нее губы… Полные, чувственные, непередаваемо нежного оттенка…
– Я выполню любое твое желание, – а голос! Звонкий, легкий, как облачко, чарующий…
Вот бы стать такой, как она… А то у меня – что? Серые невзрачные глаза, волосы обычные, светлые – а у нее вон как блестят, переливаются, каждый волосок наполнен силой…
– Я хочу…
Блеснули предо мной цветные глаза на любимом лице. Такие густые, таинственные, с искоркой непокорности… Разве могут сравниться с ними золотые глаза девицы-красавицы?
Дьявол, да что же это я! Эта тварь меня зачаровывает!
– Мне нужен твой зуб мудрости, и чтоб я и мой друг оказались у ручья русалки Русой Росы.
– Это сразу два желания, – красавица слегка поблекла – может, как раз оттого, что я перестала восхищаться ею в полную силу?
– Возможно, но без моего друга я бы не смогла спасти тебя. Уверена, он согласился б с моим выбором желания.
– Нет. Это против правил. Жар-птица выполняет лишь одно желание освободившего ее человека… Хочешь стать такой же прекрасной, как я? Иметь такие же глаза? Волосы? Губы? Взгляни на мой нос! Все мужчины упадут к твоим ногам, понимаешь?.. Ни один мужчина в мире не сможет устоять перед тобой…
Я расхохоталась.
– Почему ты смеешься? – обиженно спросила дева, вновь растеряв свое очарование.
– Да так. Тебе не понять. – Представила я: вот стану такой красивой, вернусь в наш мир – и что мне там делать? Быть самой красивой женщиной планеты? Ага, это в нашем-то мире… Да мне ж никто проходу не даст – начиная с сопливых подростков и заканчивая близорукими стариками. Не-е, такая жизнь не по мне. Мне нужно Арса спасти. И точка. – Ну так ты выполнишь два наших желания?
– Ну взгляни же на меня, какая я красивая…
– И какая дура, – закончила я таким же тоном. – А вот это что, знаешь? – к прекрасной шейке жар-птицы прижалось лезвие Виты.
– З-знаю…
– Выполнишь два желания?
– С-сейчас же. Только отпусти меня.
– Выполни – и отпущу.
Жар-девица неуклюже хлопнула в ладоши – и мы все трое оказались у ручья Русой Росы. Я незамедлительно убрала Биту с горла птички.
– Проваливай, – равнодушно велела я, приняв от девы зуб и опускаясь на колени перед Глебом, лежавшим без сознания.
– Принесла зуб? – спросила Русая Роса, не обращая никакого внимания на наемника.
– Да. – Я протянула зуб русалке, морщась от боли в сломанной руке. Может, стоило бы и поорать по такому случаю, но уж очень ситуация была неподходящая. Вот спасу Арса и вволю наплачусь на его плече.
– Молодец. Не думала, что вы справитесь. И как только догадалась выпустить птицу на свободу? Обычно ее из клеток да цепей и на мгновение не выпускают.
– Воду, – все тем же равнодушным голосом велела я. Русая Роса пожала плечами, но нырнула куда-то на дно. На какую-то секунду мне показалось, что она меня обманула, и я уже готова была броситься за ней следом, чтобы хоть силой, да выбить из русалки волшебную воду, но вот она все же всплыла сама и протянула мне два пузырька – точно таких же, как и те, в которых кощеевские зелья лежали.
– С красной крышечкой – мертвая вода, с зеленой – живая. Не перепутай.
– Тут на одного только или на него, – я кивнула на Глеба, – тоже хватит?
– Дай ему глоток мертвой воды, да и сама попей, но смотри, помни: живую только умершим дают. Глотнешь сама – сразу умрешь.
Наверное, мне все же хватило сил удивиться, потому что Русая Роса добавила:
– Ходят же всякие байки, что, мол, если девушка живой воды выпьет, то сможет приворожить кого захочет. Но это байки, байки и только, – все, кто пытался так поступить, мертвы уже.
– Спасибо, – неуклюже поблагодарила я, раскупоривая бутылочку с красной пробкой. Экономя, вместо одного глотка капнула на язык пару капель.
И тут же вскочила – каким лишь чудом не разлила остальное, – щипало десны, горло горело огнем, рука раскалилась, казалось, дотронься я до воды – зашипит и пар пойдет…
Прошло все так же внезапно, как и началось – остались на руке кровавые лохмотья разодранной кожи, но кость определенно срослась, хотя у меня было ощущение, что не очень-то надежно – слишком мало воды выпила. Но я переживу. Глебу налью чуть больше – у него, судя по изгибу спины, и вовсе позвоночник сломан. И как только дышит до сих пор – понять не могу… Да и ребрами легкое пропорол – кровавая пена на губах пузырится, значит, второе легкое цело.
Тело наемника скрутило дугой, едва мертвая вода коснулась его языка, и заполыхало огнем, который исчез через пару секунд, оставив лишь выгоревший контур на траве.
– Глеб? – Я коснулась его лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138