Но все-таки он любил это чуждое, непонятное, неощутимое нечто.
Вот и сейчас, за полчаса до прибытия Семен Кочетов стоял и смотрел, как на кровавом месиве вспыхивает черное пламя и растекается дрожащим маревом, истончаясь и разрываясь, чтобы исчезнуть под красным покрывалом и снова вспыхнуть. Зрелище завораживало, глаз никак не мог оценить расстояние до казавшегося близким и одновременно далеким красного нечто. Свет чужого мира отражался на грубой поверхности доспехов и оружии. Капитан понимал, что это всего лишь его вымысел, но ему казалось, что этот свет словно подпитывал его энергией и силой, и десантник старался впитать в себя как можно больше этого дара, пусть и вымышленного.
Сейчас даже о врагах он думал спокойно и отрешенно, словно они лишь мелкое недоразумение, неприятность, неизбежная, но проходящая со временем, а не чудовища, почти непобедимые, не знающие жалости и сомнений.
– Прекрасное зрелище, – оборвал мысли Семена раздавшийся сбоку голос.
Он повернул голову – рядом, заложив руки за спину и устремив взгляд вперед, стоял капитан корабля. Находясь на борту, десантник обязан был подчиняться его приказам, но сейчас ему не задали прямого вопроса, и он не стал отвечать, а отвернулся и снова предался созерцанию мира за бортом. Правда, настроение было уже немного не то, и десантник, слегка раздраженный, снова повернулся к нарушившему его настрой космолетчику.
– Вы хотите мне что-то сказать?
Чуть помедлив, капитан корабля повернулся к нему.
– Знаете, вчера у моей жены был день рождения.
Десантник выжидающе смотрел на него.
– Я понимаю, что вам это безразлично, да, в общем-то, и не должно быть по-другому, – продолжил капитан и вздохнул, снова повернувшись к экрану. – Мы всегда отмечали с ней этот день, выпивая бутылочку хорошего вина и выкуривая по сигаре. Я вышел в космос задолго до того, как началось все это. Приходя из рейса, я рассказывал Вике, как красиво ПТ-пространство, какие дивные закаты на Турне, показывал снимки каменных истуканов на Большой Вятке… Она так хотела увидеть все это своими глазами и упрашивала взять ее с собой. У нее был неугомонный характер. – Капитан улыбнулся сам себе. – Провинциальная девчонка с колониальной планеты, но такая яркая, полная жизни и радости… и однажды я согласился. – Капитан закусил губу и задумался, словно не зная, как продолжить. – Это был ее день рождения, я решил сделать ей подарок. Знаете, ей тоже нравилось вот так стоять тут и смотреть, убрав экранирование. Она приходила сюда каждый день, пока мы были в полете, все пятнадцать дней.
Красные сполохи делали лицо капитана угрюмым и старым, хотя на вид ему было не больше сорока физических лет.
– Когда корабль вышел в пространство Пилона Шесть, нас встретил огонь пушек орбитальной обороны, – Капитан пожевал губу. – Мы не знали, что Хозяева добрались сюда. Нас здорово потрепали тогда, но мы смогли уйти. У меня был толковый старпом, да, очень толковый парень. Его звали Айван. Если бы не он, мы не дошли бы обратно домой, сейчас он командир эскадры и теперь уже он командует мной.
Капитан продолжал свой монолог, его глаза словно потускнели от всплывающих воспоминаний, в голосе почти не было эмоций.
– При попадании в нас снарядов отсеки автоматически заблокпровались аварийными переборками, и с ними прервалась всякая связь. Лишь придя в доки, мы смогли оценить повреждения и подсчитать погибших. Вика была в момент атаки в нашей каюте… Пассажирский отсек был снесен начисто, я даже не смог похоронить ее.
Повисло тягостное молчание. На скулах капитан играли желваки.
Семен ничего не говорил, за последнее время ему часто приходилось слышать такие истории, и он знал, что никакие слова капитану не нужны.
– Я сейчас хорошенько угощу их тактическими зарядами, расчищая тебе площадку для приземления, правда, на многое не рассчитывай. – Капитан повернулся к десантнику и добавил обыденным тоном, словно ничего не рассказывал только что. – У меня же не крейсер, а обычный торговый грузовик, просто переделанный под десантный корабль. У них есть противокосмическая оборона, хоть и не очень мощная, но моему кораблику хватит и этого. А ты уж постарайся там, внизу. Передай привет от моей Вики и от меня лично. Хорошо?
Десантник посмотрел в глаза капитану и кивнул:
– Обязательно передам.
Капитан хлопнул Семена по бронированному плечу.
– Удачи, сынок, – повернулся и вышел с обзорной палубы.
Ему навстречу попался быстро идущий солдат в такой же броне, как у десантника, с насечками лейтенанта. Быстро козырнув капитану на ходу, он прошел к обзорному экрану и поморщился, бросив взгляд на черно-красное марево.
– Эй, Сэм! До погрузки полчаса, не хочешь присоединиться? Там «папа» сейчас речь толкать будет.
Семен смотрел вслед ушедшему капитану, и на душе было как-то мутно, он не мог подобрать другого слова, словно взбаламутили чистую воду, подняв со дна давно успокоившийся осадок. Он перевел взгляд на лейтенанта – своего помощника Зика Салливана, прошедшего с ним бок о бок не один бой.
– Или ты решил тут остаться? – подковырнул тот. – А что? Медички тут симпатичные. Говорят, одна на тебя даже глаз положила.
– Говорят, у кого язык длинный, у того ум короткий.
– Ха! Может, ум-то и короткий, зато все остальное… – подмигнул Зик.
– Ладно, пошли, остряк. – Сэм дружески пихнул товарища. – Все готово?
– Так точно. Ждем только команды.
– Хорошо.
Сэм не стал оборачиваться и смотреть на экран, ему сегодня это было уже не нужно.
По пути к десантному отсеку, он спросил:
– Зик, как зовут капитана этой колымаги? – При погрузке им называли фамилии капитанов их десантных кораблей, но Семен не запомнил, и за все время полета они ни разу не столкнулись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102