е. Северный Ледовитый океан, арабские авторы чаще именовали «Морем мраков». В его темных и мрачных глубинах плавает рыба вроде огромной горы (кит), из ее уха может неожиданно выйти прекрасная девушка. Из клыков другой «рыбы» (моржа) вырезают рукоятки для кинжалов и мечей. Следуя к полюсу, путешественник достигает области, где солнце, подобно мельничному жернову, шесть месяцев движется по окружности горизонта, и в году бывает один день и одна ночь.
«За Югру и Самоядь»
Кто явился первооткрывателем труднодоступных земель Йуры? Не позднее XI в. в высокие широты Поморья проникли новгородские искатели добычи. Этим отважным людям, пересекавшим на плоскодонных ладьях-ушкуях весь европейский Север, не могли помешать ни упорное и коварное сопротивление природы, ни глухая отчужденность местных племен.
Под 1096 г. в «Повести временных лет» передан любопытный рассказ новгородца Гюряты Роговича:
«Послал я отрока своего в Печору, к людям, дающим дань Новгороду. И когда пришел отрок мой к ним, то от них пошел он в землю Югорскую. Югра же это люди, говорящие на непонятном языке, и соседят они с Самоядью в северных краях». Югра же сказала отроку моему: „Дивное чудо мы нашли, о котором не слыхивали раньше, а идет этому уже третий год; есть горы, упирающиеся в луку морскую, высотою как до неба, и в горах тех стоит крик великий и говор, и кто-то сечет гору, желая высечься из нее; и в горе той просечено оконце малое, и оттуда говорят, и не понять языка их, но показывают на железо и делают знаки руками, прося железа; и если кто даст им нож ли, или секиру, они в обмен дают меха. Путь же к тем горам непроходим из-за пропастей, снега и леса, потому и не доходим до них никогда; этот путь идет и дальше на север"».
Русский летописец усмотрел в людях, запертых в скалах, «нечистые народы», «заклепанные» Александром Македонским, – параллель «башне Искандера» арабских авторов. Их пришествие в день Страшного суда должно принести гибель миру. Полуфантастические данные о меновой торговле железом перекликаются с известиями о ввозе мечей в Йуру.
«Господин Великий Новгород» сосредоточил в своих руках «заморскую» торговлю – «гостьбу» всей Северной Руси.
Отправлялись купцы новгородский
Торговать за сине море.
Торговали за синим за славным морюшком.
Былинный Садко, богатый гость, – колоритная фигура много повидавшего купца, одного из тех, которые «по морю плавают, а по земле гостьбы деют, беря богатство».
Повыкупил товар весь из Нова-города…
Повыгрузил товары в черлены корабли,
Пошел-то Садко да на черлены корабли.
Со всей своей дружинушкой хороброю
Обирали-то сходенки дубовыя,
Вынимали-то якори булатныя,
Подымали тонки парусы полотнены,
За синее море торговать пошли.
Новгородских гостей – обитателей «палат белокаменных», людей с трезвым, практическим умом и всевидящим глазом, можно было встретить на улицах Владимира и Киева, Чернигова и Галича. Одни из них – «штетинцы» – торговали с польским Поморьем, другие – «чудинцы» – с Прибалтикой, третьи – «обонежцы», «югорщина» – прокладывали пути на Север. Их суда заходили в константинопольский Золотой Рог, в гавани Дании и острова Готланда.
А и как стал ездить Садко торговать да по всем местам,
А и по прочим городам да он по дальним,
А и как стал получать барыши да он великие.
Новгородцы стали основными посредниками в меховой торговле Западной Европы с племенами Урала, монополизировав вывоз пушнины на западные рынки. Около 1114 г. ладожский посадник Павел и ладожане поведали летописцу: «Еще мужи старии ходили за Югру и за Самоядь». В полунощных странах они присутствовали при удивительном явлении: «…спаде туча и в той тучи спаде веверица (белка) млада акы топерво рожена и возрастоши и расходится по земли». Поездки русских торгово-промышленных людей на Урал и в Зауралье участились в XII в. Новгородские сборщики дани и воины – «кмети» нередко погибали вдали от родины в вооруженных стычках с аборигенами. Под 1187 г. Новгородская первая летопись бесстрастно констатирует: «изьбиени быша Печерскыи и Югорьскыи даньници». В 1193 г. в поход на Югру отправились отряды ушкуйников: «В то же лето идоша из Новагорода в Югру ратью с воеводою Ядреиком; и приидоша в Югру и взяша город, и приидоша к другому городу, и затворишася в граде, и стояша под городом 5 недель; и посылаху из города к ним с льстивою речью, ркуще тако: яко „сбираем сребро, и соболе, и иная узорочиа, а вы не губите нас, своих смердов и своей дани…"»
О новгородцах на Урале напоминает близость славянских украшений из Прикамья инвентарю сельских курганов Приильменья и находки новгородских денежных слитков. Из Березова на нижней Оби происходит византийская серебряная чаша с процарапанной русской надписью, близкой по почерку берестяным грамотам. Вероятно, новгородские землепроходцы занесли в Прикамье и на нижнюю Обь серебряные сосуды IX–X вв., исполненные в областях Карпато-Дунайского бассейна и Балкан. На Оби найдена украшенная чернью чаша со сценами борьбы людей с крылатыми драконами – изделие ювелиров Лиможа в герцогстве Аквитания. Как и «восточным серебром», европейской утварью расплачивались за меха (рис. 30).

Рис. 30. Византийская серебряная с позолотой чаша с изображением сцен из греческого героического эпоса. XII в Найдена близ села Виль-горт в Приуралье. Гос. Эрмитаж .
Система рек и озер соединяла Великий Новгород с далеким северо-востоком. Два речных пути связывали его с Северным Уралом и Зауральем. Северный вел по Сухоне и Вычегде в бассейн Печоры, а из Печоры по ее притоку Усе, через северные отроги «Земного пояса» (Уральского хребта) в Собь – приток Оби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71