Монастырские, а после — больничные строения были не столь ветхи как показалось с первого взгляда — забор, хоть и зиял несколькими внушительных размеров проемами и не имел уже ворот, был тем не менее высоким и сложен в свое время добротно — в два кирпича Два одноэтажных длинных дома-барака сохранились тоже довольно неплохо-разрушены были и то лишь частично перегородки внутри, которые торопливо возводились видимо в ту пору, когда монастырские помещения требовалось спешно преобразить под больничные В целом же, лишенные внутренних архитектурных решений, оба здания теперь походили на два просторных и довольно крепких еще сарая — и это было вполне подходяще В одном из строений, где видимо ранее располагалась монастырская кухня и трапезная, а позже — блок питания психиатрической больницы сохранилась даже большая закопченная печь, которая по-старинке топилась дровами и значит, вполне могла быть использована, если потребуется и теперь Кроме этих двух, вполне подходящих для их целей, как решил, пока правда про себя Ахмет, строений, было еще два — хорошо сохранившийся небольшой домик, разделенный внутри на две половины, каждая с отдельным выходом, здесь видимо жили врачи, а ранее, какое-то монастырское начальство, название которого он так и не вспомнил, хотя и напрягал память и возможно священник, хотя Ахмет и не был уверен, что православный священник мог жить женском монастыре. Но христианство, а особенно православие представлялось ему очень терпимой и многое прощающей и разрешающей религией, в отличии от ислама и даже католичества, поэтому здесь могло быть и такое Со вторым строением все было как раз наоборот-его уже почти не существовало Когда-то это была церковь, совсем маленькая, возможно просто монастырская часовня, или, как там это называется, он тоже толком не помнил Но как бы там она не называлась, от нее практически ничего не осталось сегодня — всего лишь каменный остов фундамента и близко вокруг него разбросанные каменные же осколки разной величины. Некоторые из них удивительным образом сохранили на себе фрагменты росписи, украшавшей когда-то своды маленького храма Теперь казалось. что вокруг развалин валяются окаменевшие человеческие останки — отсеченные головы, руки с тонкими маленькими ладонями, куски тел, облаченных в странные расписные одежды Зрелище запрокинутого к небу, темного продолговатого лица, на котором различимы были лишь огромные белые глазницы, которые смотрят прямо на тебя с валяющего под ногами каменного обломка, могло любого нормального человека повергнуть если не в ужас, то уж по крайней мере в оторопь, впрочем эти трое были привычны и не к таким зрелищам Однако было любопытно. Ахмета на некоторое время занял вопрос, почему именно церковь пострадала так сильно, врятли большевики, даже беснуясь уж совсем по-варварски разрушали ее каким-то особым образом, отличным от того, каким крушили остальные монастырские строения Графа заинтересовали осколки камней, сохранившие фрагменты росписи и он сосредоточенно поддевал носком ботинка каждый не очень тяжелый обломок часовни и, пиная как футбольный мяч, вертел его во все стороны, отыскивая следы живописи " Свинья, — без особого раздражения подумал Мага, наблюдая за манипуляциями Графа, — ведь изображает из себя верующего. Все русские так — вера для них — просто мода, как шестисотый «Мерседес» или джинсы от « Версаче» Волосатую грудь Графа, выставленную напоказ в расстегнутой едва не до пояса светлой джинсовой рубашке, действительно украшал массивный золотой крест, щедро усыпанный довольно крупными бриллиантами и еще более внушительным темным сапфиром в центре, а всякий раз, проезжая мимо храма или даже маленькой деревенской часовенки, если не забывал, конечно, увлеченный беседой или забойной песней, передаваемой по радио, он истово троекратно крестился, бормоча что-то отдаленно напоминающее «Господи, помилуй»Впрочем осмотр монастырских развалин они практически завершили и остались довольны Это было вполне подходящее место для того, чтобы сделать привал перед последним броском за русскую границу — к себе, здесь можно было даже принять короткий бой, если случится такое и продержаться некоторое время — под обоими уцелевшими зданиями сохранились просторные подвалы, и дышалось в них даже несколько легче чем наверху под палящим полуденным солнцем Проблем возникало только две — вода и электричество Последнее не подавалось сюда с момента закрытия больницы, столбы, по которым тянулись некогда электрические провода, были повалены и частично сгнили, частично исчезли вовсе, растащенные видимо на хозяйственные нужды рачительными казаками из окрестных станиц Но эту проблему легко решал маленький, но мощный переносной генератор, из тех, которыми пользовались российские военные и которые с удовольствием продавали за бесценок, а то и просто бросали в ходе боевых действий, посему эти нехитрые, но весьма практичные в случае чего устройства, стояли сейчас едва ли не в каждом чеченском дворе.С водой было сложнее. Водопровод здесь тоже когда-то был, и ржавые обломки труб торчали в некоторых местах, погнутые, занесенные песком и заросшие колючим и пыльным степным бурьяном. Извлечь из них воду было совершенно невозможно, да и небезопасно. С собой же необходимого количества воды тоже было не привезти, а то, что она потребуется здесь и в изобилии было ясно — Воды пойдет много — все будут пить, и если еще будут раненые…. и в жару — хорошо облиться — так легче, — все понимали это без слов, просто Мага делился вслух своим богатым боевым опытом — еще до их войны, он воевал и в Карабахе, и в Абхазии — там везде было жарко и он знал, что такое вода — Да, вода фактор еще и психологический, люди легче смиряются с отсутствием еды, тем более в жару, но сознание того, что вода ограничена может породить любые всплески эмоций и даже панику — Ахмет не сказал этого вслух, мысль была слишком сложной для восприятия его спутниками, он хорошо знал, что таковые лучше оставлять при себе — солдаты не любят умников, даже если уважают их за личную доблесть или в силу каких других обстоятельств, он просто кивнул, соглашаясь с Магой — Ну, граф Орлов, — не находя решения и начиная от этого заводиться, Мага переключился на Графа, зная, что тому ничего не остается, как сносить все, — какие будут ваши предложения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19