— Еще минуту Обычно, я не задаю пациентам этого вопроса и знаете почему? — потому что почти всегда знаю на него ответ Знаете что это за вопрос? Нет? Вопрос простой и естественный — почему вы решили делать пластику? Однако в большинстве случаев ответ написан на лице пациента крупными буквами — « меня бросил мужчина», «я не нравлюсь мальчикам», « я хочу сделать карьеру», « мне просто скучно и некуда тратить деньги», " я хочу быть похожа на… " и так далее и тому подобное — я знаю вариантов тридцать, а может и больше Не хотите пополнить мою коллекцию?.
— А что на лице у меня ничего на читается?.
— Который день вы на Святой Земле?.
— Второй.
— Мои комплименты — вы совершенно адаптировались Не заметили? Отвечаете вопросом на вопрос — это, прошу прощения, наша национальная традиция Ну хорошо, только для вас — я ее нарушу На лице у вас читается, еще раз прошу прощения — полное наплевать И тогда я не понимаю — зачем вам все это нужно?
Не хотите — можете не отвечать — он задает вопросы в своей., как я понимаю, обычной манере — довольно резко, но глаза при это смотрят на меня задумчиво и даже грустно Он не понимает, но ему от чего-то меня жаль — вот что читаю я в его глазах и на мгновенье начинаю колебаться — Быть может нужно рассказать ему все? Он добрый человек, я это вижу и умный — он может понять В конце, концов, через несколько дней мое лицо будет в полном и абсолютном его распоряжении — так не должен ли перед этим он понять, что из себя представляет моя душа? Но это мгновение проходит — душа моя ведь, собственно, и не совсем моя сейчас, словно напоминает мне кто-то. Ты ведь добровольно отдала ее в чужие руки, так есть ли у тебя теперь право распахивать ее первому встречному? Да и поймет ли он? Зачем в конце концов ему это надо? — Для коллекции, зачем же еще! — так продолжается то ли мой внутренний диалог, то ли беседа с кем-то извне — и мгновенье моих сомнений тает в вечности..
— Ну как вам сказать, видимо — возраст…
— « А в возрасте стала — к цыганке пошла» — моментально отзывается он и в голосе его вспыхивает ирония, — помните такую песню? Хорошая русская песня, жалобная Не помните? Ну и не надо А вообще, спасибо — коллекцию мою пополнили Что ж, до скорой встречи.
Доктор Резнер поднимается из-за стола и провожает меня до двери, и в глазах у него, по-прежнему, живет печаль Он не рассердился на меня за ложь, ему, без видимой на то причины, меня почему-то жаль.
Спустя два дня, ранним утром — еще не было и семи часов и ясный день был тих и не по-здешнему прохладен, он склонился надо мной сплошь закутанный в серо-зеленую ткань операционного костюма:.
— Знаете анекдот? Ортодоксальный еврей до тридцати лет жил в строгости, исполняя все религиозные заповеди Потом ему это надоело и он отстриг пейсы, одел светский костюм, пошел в бар, там крепко выпил, снял девочку и повез ее к себе домой По дороге произошла авария, он погиб и вознесся в рай Там явился ему Создатель и он в обиде закричал: « Господи, тридцать лет соблюдал я все твои заповеди и только один день нарушал их — за что ты покарал меня так сурово?»
"Мойша, это ты? — изумился Создатель, — Прости, я просто не узнал тебя! ".
Я хочу засмеяться, но меня вдруг затягивает гигантская воронка, в которую стремительно закручивается все пространство вокруг — его обычные параметры сбиваются, путаются — я растворяюсь искрящимся виртуальном мире, теряя привычное ощущение собственного тела, а потом наступает тьма..
Черный туман медленно рассеивается, словно на только что включенном экране телевизора постепенно проявляется изображение, но прежде чем увидеться ощущаю — ощущаю нестерпимый холод, который сковывает мое тело и сотрясает его мелким противным ознобом. Я окончательно прихожу в себя, открываю глаза и сразу понимаю, почему мне так холодно — в легкой больничной сорочке, той, что надели на меня перед операцией, короткой и какой-то убого-тусклой, я стою посреди широкого стеклянного коридора — мне он знаком Несколько часов назад по этому коридору меня вели в операционную — он соединяет между собой два корпуса клиники и словно парит в воздухе на уровне второго этажа, собранный из пластин тонкого прозрачного стекла, светлый и прохладный, будто бы продуваемый свежими ветрами с океана.
Теперь коридор пуст, я в нем — единственная живая душа «Операция, видимо, закончилась, — думаю я, продолжая зябнуть и ощущая себя, к тому же, весьма неловко — рубашка едва прикрывает тело, — странно, что меня оставили одну, но видимо надои возвращаться в палату» Так размышляю я и медленно бреду по коридору. За дверью — ждет меня другой коридор — это коридор одного из корпусов клиники и он совсем иной, чем тот, порог которого я только что переступила — здесь тепло и царит полумрак — приглушенный свет струится откуда-то сверху из-под низкого довольно потолка, неброское покрытие пола мягко пружинит под ногами и скрадывает шаги, стены украшены большими картинами, изображение на которых еле-еле угадывается в мягкой полутьме и вдоль них меж дверей, ведущих в кабинеты и палаты расставлены низкие и даже на вид топкие диваны и кресла Здесь я сразу чувствую себя уютней и спокойней — озноб проходит, а полутьма скрывает мое почти обнаженное тело Однако здесь я не одинока — какие-то люди сидят на диванах и ведут меж собой негромкую и неспешную беседу, завидев, а более того почувствовав мое появление они смолкают и вглядываются в полумрак, пытаясь разглядеть меня получше, я тоже всматриваюсь в их лица — они спокойны и доброжелательны, внимание их не есть любопытство, а стихнувшие разговоры — дань вежливости, а не следствие досады от того, что некто нарушил их течение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61