Забыться удалось только под утро. В половине одиннадцатого он проснулся совершенно разбитым. Тупая боль медленно ворочалась в голове. Тело было холодным и липким.
Чертыхаясь, Боб поплелся в ванную — в зеркале отразилось бледное, осунувшееся лицо, покрытое редкой бурой щетиной. Глаза запали, веки припухли, густые темные тени залегли вокруг.
Лицо тяжелобольного человека. Безнадежного, угрюмого неудачника. Возможно — горького пьяницы.
Вечером он действительно порядком набрался. Пустые бутылочки из-под виски, коньяка, водки, джина, текилы валялись повсюду. Потом, очевидно, наступила очередь шампанского, вина и сладких ликеров. Мини-бар был опустошен.
Попытка принять контрастный душ кончилась неудачей, струи ледяной воды, ударившие сверху, нисколько не взбодрили, напротив — Боба начала бить крупная дрожь, справиться с которой не помогли даже потоки очень горячей воды.
Он завернулся в толстый махровый халат, высушил волосы феном — дрожь не унималась. Бриться поэтому пришлось с превеликой осторожностью.
Резкий, неожиданный звонок застал его врасплох.
Рука дрогнула особенно сильно — порез оказался глубоким. Алая капля покатилась по щеке, густой слой белоснежной пены медленно насыщался розовым.
Боб прижал к лицу полотенце.
— Вам нужна срочная химчистка, мистер Эллиот? Ударение было сделано на слове «срочная».
В том, что ему требуются услуги химчистки, на том конце провода, похоже, не сомневались.
— Мне? С чего, собственно…
— Горничная сказала, что вы пролили на себя какой-то соус, сэр. В итальянском ресторане.
— Соус?.. А… Да-да. Действительно, я пролил соус.
— Хотите, чтобы вещи были готовы сегодня?
— Пожалуй. Это возможно?
— Да, конечно. Только… Вы вроде бы собирались уходить? Прямо сейчас, верно?
— Я?.. Ну да, собираюсь. Это проблема?
— Никаких проблем, сэр. Повесьте пакет с вещами на ручку двери. Снаружи, разумеется.
Через полчаса Роберт Эллиот появился в холле.
Порез на щеке был небрежно залеплен пластырем.
Из лифта Боб вышел вместе с большой группой постояльцев. Все они были по-утреннему энергичны, подвижны, спешили по делам; минута-другая — и он остался в одиночестве. Некоторое время бесцельно топтался возле стойки консьержа. Потом переместился к витрине ювелирного магазина. Потом заглянул в бар, но почему-то там не остался. В конце концов довольно неуверенно направился к выходу из отеля.
Человек, позвонивший утром, был искусен в вопросах конспирации, но весьма категоричен. Предложение покинуть номер звучало недвусмысленно и достаточно жестко.
Боб подчинился.
Однако понятия не имел, куда следует идти, как долго отсутствовать, чем все это время заниматься.
В душе царило смятение, мысли путались.
Молодого человека, который немедленно последовал за ним, легко поднявшись из низкого кресла, Боб, разумеется, не заметил. Внешность преследователя была самой заурядной, к тому же, в лучших традициях жанра, тот искусно отгораживался от мира свежим номером «Times».
Несколькими минутами раньше он коротко поговорил с кем-то по мобильному телефону.
— Встречай друга.
— Как он?
— Без изменений.
— Контакты?
— Только химчистка. Он пролил соус на брюки.
— Понятно… И вдобавок порезался. Чертов неряха.
— Видишь его?
— Да. До связи.
.Потом Боб Эллиот бесцельно бродил в Hyde Park.
Молодой человек со свежим номером «Times» в кармане твидового пиджака следовал за ним неотступно и порядком устал. Однако мог с уверенностью заявить — все это время Боб Эллиот был один.
В половине пятого журналист вернулся в отель. Как выяснилось, совсем не ради традиционного five o'clock.
Поднявшись в номер, он немедленно заказал в room service бутылку «Red Label» и пил до глубокой ночи. В полном одиночестве, как и прежде. Судьбой его брюк, залитых итальянским соусом, никто отчего-то не заинтересовался.
И совершенно напрасно.

6 апреля 2002 года
13 часов 30 минут
— Who dares, wins!
— Who dares, wins!
Это звучало как приветствие.
Наподобие давнего, советского еще, пионерского: «Будь готов! — Всегда готов!» Неожиданная ассоциация. Пионерское детство Полины Вронской, казалось, давно ею забыто. Однако легко объяснимая.
Они были немолоды и совершенно не похожи друг на друга — два джентльмена, приветствующие друг друга столь необычно. И тем не менее чем-то неуловимо напоминали озорных мальчишек из ее пионерского детства.
Стивен Мур — невысокий, подвижный американец, одетый с подчеркнутой, ковбойской небрежностью, и Джон Томсон — белокурый гигант, совершенный британец во всем — от безупречных ботинок до аккуратной, слегка напомаженной прически.
К тому же смысл загадочных слов был Полине известен.
— Вам доводилось слышать о SAS , Полли?
— Это авиакомпания?
— Куда более занимательная организация.
— В таком случае — нет. Не приходилось.
— Я так и думал. SAS — это специальное подразделение воздушных десантников доблестной армии ее величества, предназначенное исключительно для борьбы с терроризмом. Очень секретное.
— Не для вас, разумеется.
— Ошибаетесь, Полли. SAS и для меня тайна за семью печатями. Хотя один серьезный парень оттуда — мой старый приятель.
— Вроде мсье Клебера?
— О нет. Этот тип залетел намного выше. Мы с Клебером просто отставные шпионы.
— А он действующий?
— Формально — давно в отставке. Возглавляет частное охранное агентство «Saiadin Services».
— А на самом деле?
— На самом деле телефонов этой скромной организации не найти ни в одном справочнике. Клиентом ее не стать ни за какие деньги. Так-то, дорогая леди. И тем не менее сейчас мы отправимся именно туда.
— Зачем?
— Да просто так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77