Последствия были непредсказуемы.
Обшитые дубом стены курительного салона, зеленое покрытие столов, мягкая коричневая кожа глубоких кресел и диванов создавали ощущение покоя.
Большие витражи на окнах гасили ослепительные вспышки света — странные, причудливые тени метались по мозаичному полу.
И только.
Здесь собрались в основном пожилые люди, желающие насладиться вечерней сигарой в тишине.
— Атлантический бал? Нет уж, увольте.
Их балы остались в далеком прошлом.
Ральф немного расслабился.
Супруга вела себя на удивление смирно.
Коньяк был отменным.
Сигара — душистой.
Молодой человек, стремительно переступивший порог салона, не смутил и не встревожил его нисколько.
Худощавый блондин в белом смокинге, казалось, заглянул сюда случайно. Или просто искал кого-то. Но не нашел. Он уже собирался удалиться, так же стремительно, как вошел, но именно в этот момент встретился глазами с Ральфом.
Они сразу узнали друг друга.
Джим Чамп — вторая ракетка мира — был многим обязан доктору Паркеру.
Если не сказать — всем. Нынешним титулом, миллионными гонорарами и — в конечном итоге — тем, что сейчас находился на борту «Титаника».
Автомобильная катастрофа, чуть не стоившая ему жизни, обернулась приговором — едва ли не более страшным.
Вердикт врачей был суров и обжалованию не подлежал. Так говорили.
Джим пришел — а вернее, приехал — к доктору Паркеру в инвалидной коляске. Без всякой надежды — просто по инерции. Деятельная натура и закаленный бойцовский характер бунтовали. Они не желали сдаваться — но он уже принял решение. И теперь пытался усыпить их бдительность, обмануть, с тем чтобы позже заставить замолчать навсегда.
Операция длилась восемь часов.
И выздоровление еще долгих одиннадцать месяцев — столько времени потребовалось Джиму Чампу, чтобы заново научиться ходить.
Через два года он выиграл Уимблдон.
Еще через год стал второй ракеткой мира.
И вот теперь плыл на «Титанике».
Они обнялись. Порывисто и совершенно искренне.
— Рад тебя видеть, Джим.
— Что уж говорить обо. мне, док. Чертовски здорово, что мы встретились. Какие планы на вечер?
— Уже ночь, Джимми.
— О, действительно. Я не заметил. Поболтаем завтра?
— С удовольствием.
— Тогда я пошел. Долли Дон с минуты на минуту начнет свое шоу. В программе оно не значится, между прочим.
Джим многозначительно подмигнул Ральфу.
Все это время миссис Паркер безразлично молчала, глядя куда-то в сторону. Пациенты мужа ее раздражали. Потому-то Ральф не представил Джима. Тот, в свою очередь, не проявил инициативы.
Неожиданно настроение женщины изменилось.
— О каком шоу вы говорите?
— Ничего особенного, мэм. Обычный выпендреж До-До. Не думаю, что вам это понравится.
— Нет, почему же? Мне интересно. Очень интересно. Вы можете нас пригласить?
— Никаких проблем. Только док, похоже, устал. А там, знаете ли, будет шумно. Даже очень.
— И замечательно! Я умираю от скуки.
— Послушай, детка. Я действительно устал, и тебе не мешает отдохнуть…
— Ну, Ральф, пожалуйста… Заглянем на одну минуту, одним глазком, а потом — обещаю тебе! — сразу же пойдем спать. Вы действительно сможете провести нас туда?
— Если док пожелает, я притащу До-До прямо сюда.
— Ну зачем же? Здесь такие почтенные люди. Миссис Паркер хихикнула.
Джим понимающе улыбнулся.
В голове у Ральфа приятно шумело, по телу разливалось благодушное тепло.
К тому же имя Долли Дон ни о чем ему не говорило.
Теперь он не забудет его до конца жизни. Сколько бы лет ни отмерил ему Создатель.
Загадочное «шоу» обернулось отвратительной оргией, в центре которой, разумеется, постоянно находилась До-До. Кошмар продолжался два с половиной часа, потом стал угасать.
Главная героиня удалилась со сцены.
Иными словами, До-До наконец выбралась из небольшого бассейна, доверху наполненного шампанским.
Сейчас, впрочем, жидкости заметно поубавилось.
Друзья и подруги примадонны, сменяя друг друга, присоединялись к ней, составляя компанию в порочных забавах.
Они с удовольствием погружались в бассейн с головой, жадно пили золотистую жидкость. Те, кто оставался наверху, черпали шампанское пригоршнями или хлебали прямо из бассейна, шумно фыркая и отдуваясь.
Как скотина на водопое.
И вот наступил финал.
До-До, завернувшись в безразмерный махровый халат, пурпурный, как монаршая мантия, с золотой монограммой на подоле, исчезла в глубине огромных апартаментов.
Часть гостей — и с ними Джим Чамп — незаметно ретировались.
Другие в полном бесчувствии валялись на диванах и креслах. Прямо на полу. Кое-кто растянулся на мраморном бортике бассейна.
Эти всерьез рисковали, свалившись в водоем во сне, захлебнуться остатками шампанского.
— Туда им и дорога! Ральф был возмущен.
И слишком зол, чтобы вспомнить о гуманизме. Роскошный ковер в помпезной гостиной апартаментов «Мадам Помпадур» был покрыт сизым налетом.
— Пыль? Откуда столько? — изумился Ральф.
Но уже в следующую минуту понял истинное происхождение налета — кто-то щедро посыпал ковер кокаином.
Игры в бассейне были центральным, но, похоже, не единственным шоу на сатанинской вечеринке До-До.
Ральф был вне себя.
Зато миссис Паркер неожиданно успокоилась.
— Ну конечно, дорогой, мы уходим. Я обещала, что буду пай-девочкой. И не собираюсь тебя обманывать.
Вернувшись в свои трехкомнатные — самые скромные на «Титанике» — апартаменты, она, как ни странно, сохранила умиротворенное состояние.
Не хныкала перед сном, жалуясь на боли и бессонницу, не требовала сильнодействующих препаратов.
Быстро нырнула под одеяло, свернулась калачиком и — удивительное дело!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77