К сожалению, до конца она так и не излечилась, но всякий раз после такой езды чувствовала себя лучше. Снижала скорость до восьмидесяти, семидесяти, шестидесяти. Он доверял ей машину и доверял ей самой. Единственный человек, кто ей доверял. Если не считать профессора истории религий в Колумбийском университете. Но тот в основном слушал. После первой дюжины их опытов в постели профессор спросил, откуда у нее, девятнадцатилетней, такая сноровка. Но она вовсе не была опытной. Если бы он выразился точнее, если бы спросил, в кого она такая чувственная, тогда бы она ответила, что такой уродилась. Однажды профессор вошел в свой кабинет и стал безмолвно смотреть в окно, выходящее на Риверсайд-драйв.
– Знаешь ли, – сказал он, – я вовсе этого не хочу, но нам надо остановиться.
– Почему?
– Я совершил ошибку, – признался он.
– Какую?
– Я думал, что смогу справиться с собой, не получается.
Она заплакала.
– Из-за тебя я схожу с ума. Ты медленно сводишь меня с ума.
– Каким образом?
Он задумался на мгновенье.
– Ты ненасытна.
– Я?
– Да.
– Я ненасытна?
Он кивнул.
– Откуда ты знаешь?
– Поверь мне, – сказал он, – я знаю.
– Но я счастливас тобой. Ты веришь?
– Временно, только временно, – ответил он.
– Но я люблю тебя.
– Нет, я так не думаю, – возразил он. – В тебе есть что-то жесткое, Кристина. В глубине души ты знаешь, что способна меня располосовать.
Он был прав.
– Что-то с тобой случилось, – сказал он. – Ты мне ничего не рассказывала, и я ничего не хочу знать. Но это тебя и сломало, и сделало очень сильной. Я повидал немало женщин и думал, что смогу справиться с ситуацией, потому что на двадцать лет тебя старше. Но ошибся. Я хочу закончить нашу связь, пока в состоянии.
Лысый мужчина вытащил пачку сигарет и предложил Кристине закурить. Спектакль начинается, подумала она, взяв сигарету.
– Они французские, – пояснил он.
Она кивнула, голова ее слегка кружилась.
– Значит, ты не француз?
– Почему нет?
– Французы курят американские сигареты, – сказала она и бросила взгляд в сторону. Напротив нее две женщины листали альбом с фотографиями свадебных тортов.
– Ты, пожалуй, права. – Он отхлебнул из стакана. – Меня, между прочим, зовут Рауль.
– Мелисса, – сказала Кристина.
– Кого-нибудь ждешь?
– Да.
– Кого?
– Незнакомца.
Я такая замысловатая, подумала она, аж тошнит. Он попытался рассмеяться.
– А как он выглядит? Тебе известно?
– У него башмаки не стоптаны.
Он выпрямил ногу и осмотрел свой итальянский ботинок.
– Со мной вроде все в порядке.
Экий обольститель, подумала Кристина.
– А какой он еще, этот незнакомец?
– Лучше не спрашивай.
– А я все-таки спрошу.
– Он может встать и выдать.
– Встать и выдать?
– Да. Если он на это не способен, тогда надежд у него нет.
– А что означает «встать и выдать»?
– Многое и разное.
Рауль надул губы. Он был странным. Но привлекательно странным. А может, так казалось спьяну?
– А чем ты занимаешься? – спросила Кристина, выпуская струйку дыма. – Хорошая работа?
– Я фотограф.
Мне нравятся его руки, подумала она.
– А что ты фотографируешь?
– Почему бы тебе не зайти ко мне в гости и не посмотреть самой? – ответил он с расчетливой таинственностью. – Я живу всего в нескольких кварталах отсюда.
– Однако ты востер. Он потер голову рукой.
– Это моя обычная скорость.
– Я предпочитаю не спешить.
Он пожал плечами, как бы демонстрируя пристыженность.
– Так зайдешь?
Я его не боюсь, подумала она.
– Ведь тебе интересно, я вижу.
– Только взгляну, и на этом все. Я встречаюсь с приятелем через час.
– Хорошо.
Они вышли из бара и пошли по улице. Может, именно так люди встречают друг друга, думала она мечтательно, а может, я просто чертовски одинока. Рауль прикурил сигарету, она спросила, как давно он здесь живет.
– Три года. Я наткнулся на это место и немедленно понял, что останусь здесь навсегда. А как насчет тебя?
– Ист-Виллидж.
– Давно?
– Нет.
– А где ты жила раньше?
– В тюрьме. – Она надеялась, что это его испугает.
– О, это оченькруто.
– Почему? Почему это круто?
– Мне нравится знакомиться с разными людьми. – Он осмотрел свою сигарету. – На прошлой неделе я встретился с женщиной, которая вывешивает объявления в небе. Она программирует какой-то спутник, который летает по орбите, и ночью можно увидеть рекламный логотип прямо среди звезд. У меня есть еще одна знакомая, так она вакуумным насосом чистит людям лица.
Кристина сморщилась.
– Что?
– Богатые старые дамы с Ист-сайд приходят в салон, им разогревают физиономии горячими полотенцами, накладывают специальные мази, а потом моя подруга с помощью насоса, похожего на авторучку, только с маленьким соплом, высасывает всякую мерзость из пор. Иногда не только на лице, но и на спине, и в других местах. Это новая косметическая процедура. Раз в месяц – и поры на носу чистые.
– Какая мерзость! – воскликнула она, однако заинтригованная.
– Но многим это нравится. Платят где-то пятьсот долларов за сеанс. – Они остановились у крыльца дома, он достал ключи. – Вот мы и пришли.
Перед тем как войти, она оглянулась. Никто не знает, что я здесь, пронеслась у нее мысль.
Дверь тяжело закрылась, он защелкнул замок. Она посмотрела на фотографии, висевшие в рамках в прихожей.
– Это же все сплошные таблетки.
– Да.
– Ты фотографируешь таблетки?
Рауль кивнул.
– Я в этом жанре великий мастер.
Она заглянула в гостиную. Декорировано в стиле пятидесятых. Все дорогое и коллекционное. Столы, стулья, лампы, все утонченное, в хроме, цветной коже и ламинированном дереве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150