Правда, тут же на этикетках препарата сообщалось, что ГОСУДАРСТВЕННАЯ АДМИНИСТРАЦИЯ ПО КОНТРОЛЮ ЗА КАЧЕСТВОМ ПРОДУКТОВ ПИТАНИЯ И ЛЕКАРСТВЕННЫХ ПРЕПАРАТОВ НЕ НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА УКАЗАННУЮ ИНФОРМАЦИЮ. Здесь Рик мог упражняться, наблюдая за своим грузовиком, мыться в душе, пользоваться туалетом и покупать ланч – все в одном месте. Его окружением были кикбоксеры-яппи и черные качки с вытатуированными на руках китайскими иероглифами, а также женщины в спортивных топиках, важно пыхтящие на сверкающих хромом беговых дорожках и притворяющиеся равнодушными, особенно к черным парням. Рик не вступал в разговоры ни с кем. Только переходил от одного тренажера к другому с висевшим на шее полотенцем, не замечая куколок. Некоторые из них ухитрялись, не прекращая давить на педали велотренажеров, тыкать пальцами в подключенные к интернету сенсорные дисплеи. Наверху висело несчитанное число телевизионных экранов. Почти каждый день в гимнастическом зале происходили фото– или киносъемки. Никто на это внимания не обращал (в Нью-Йорке вообще всем на все наплевать). Разумеется, за исключением биржевого индекса Доу Джонса, мелькавшего на экранах.
А на дворе лето наконец-то уступило место осени. Он скучал по своему огороду, склонившимся к земле подсолнухам, роняющим семена, словно слезы. Но сейчас я здесь и накачиваюсь, думал Рик, в то время как его отражение в зеркале сгибало и разгибало руки со стофунтовой штангой. А я нахожусь здесь и готовлюсь. Я накачиваюсь.
Он упражнялся по три-четыре часа в день, возвращаясь в прежнюю форму. Окрепшие руки, раздавшиеся, выпирающая грудная клетка. Он поглощал протеин для мускульной массы, углеводы, чтобы было больше энергии.
Кристина не просто посещала «Джим-Джек», но и работала там. Последние два дня, покупая ланч в закусочной, торговавшей долларовыми хот-догами, он видел оттуда, что она обслуживает посетителей. Как же ему хотелось просто зайти в этот бар, дождаться, когда она к нему подойдет! Привет, малышка! Она отведет взгляд. Потом он просто утонет в ее глазах. Но эта была плохая идея. Поговорить им не удастся. Нужно найти способ и передать ей, что он поблизости, что он теперь другой. Может быть, пригласить на обед. Вот так, очень цивилизованно, на обед.
Вечерние улицы были заполнены людьми, они разглядывали меню на витринах и заходили внутрь, чтобы при свечах отведать искусственно разведенных лососей. Да, с обедом он придумал здорово, они смогут поговорить о том, что с ними случилось и как скверно все повернулось. Он возьмет на себя вину за все и попросит прощенья. Скажет, что поможет деньгами, в общем, поведет себя как тот хренов принц. Расскажет, как жил на Вест-энде, об океане, амбаре, огороде, о своем романтическом, обдуваемом ветрами коттедже.
Но еще не время. Сейчас он съест свой хот-дог и отвалит. Около часа он будет идти к своему грузовику, проверяя, не следит ли кто за ним. Это была еще одна причина, почему он не зашел в «Джим-Джек».
Если за ним и следили, то не постоянно и даже не регулярно. Разные люди. Кто-то шел за ним на квартал позади, приноравливаясь к его темпу. Ты оглядываешься, а они начинают пялиться в витрину. Вот мужчина уставился в окно аптеки. А какого хрена на него глазеть? Или видишь, как женщина роется в своей сумочке. Женщины на улицах Нью-Йорка не роются в сумочках. Или перекрашенное в зеленый цвет такси, проезжающее слишком медленно. Словом, он чувствовал чье-то присутствие. Беспокойство его не покидало. Однажды, пять лет назад, на Кросби-стрит чуть пониже Хаустон, его вдруг охватило скверное предчувствие. Рик дал задний ход и, проехав на микроавтобусе квартал против движения, выскочил на авеню. Затем бросил набитую CD-плеерами машину рядом со станцией метро «Гранд-стрит» и вскочил в поезд Д, идущий в сторону Бруклина. Затем на автобусе прямиком доехал до казино в Атлантик-сити. И выиграл кое-какие деньги, вот ведь.
Уходя, Рик закрывал гараж на замок и вставлял спички в дверные щели грузовика. Полицейские, конечно, смогут открыть любую машину, если потребуется, уж не говоря о старом грузовике. У Тони Вердуччи был один человек, он работал механиком и за хорошие деньги откроет любую машину в любое время. Вернувшись к грузовику, Рик обошел его, чтобы определить, на месте ли спички. Он пытался обезопасить себя, помня о словах Пола. Чего он ждал? Хороший вопрос. Он убивал время в надежде на добрые перемены.
Было тепло и так ветрено, что из переполненных бродвейских урн разлетались рекламки. Он увидел, как Кристина вышла из «Джим-Джека». На ней были солнечные очки и бейсболка. Находясь на другой стороне улицы, по которой сновали машины, он чувствовал ее настроение. О, дорогая, убей меня, прикончи меня, и дело с концом! Кристина редко одаривала кого-либо улыбкой, но когда это случалось и она смотрела тебе в глаза, в них читалось предложение всевозможных утех. Ее глаза говорили: «Потерпи немножко, мальчик, а до этого почему бы тебе не вытащить руку из штанов?»
Она несла бумажный пакет одной из крупных сетей книжных магазинов. В джинсах и ботинках на толстых каблуках. Девушка пересекла улицу на светофоре и прошла мимо него. Неужели она всегда так двигала ягодицами? Он заметил, что другие мужчины заглядываются на нее. Кажется, она не хочет, чтобы ее беспокоили. Еще бы – много часов провела на ногах, выпила много кофе и выкурила много сигарет. Наверное, только и хочет, что добраться до своих книжек. Рик медленно двинулся по улице, следуя за ней. Сейчас как раз то самое время, говорил он себе, – сейчас.
Она шла быстро, повернув на север, прошла два квартала по Бауэри, а затем по Восточной Четвертой улице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150