Я на вашем месте непременно пошел бы в ресторан, у нас сегодня обед на три с минусом…
— Да я как раз хотел позвонить маме по телефону, что очень опоздаю, — сказал с улыбкой Николай Петрович. — Больше ничего?.. А ты куда таким франтом?
— Я в оперу, разве вы не помните? До свидания, папа, я и так опоздал… Прощайте, господин Певзнер.
— Какой славный юноша ваш сын, — сказал со вздохом дон Педро. Он не имел детей и страстно желал иметь их. — Не в гимназии?
— Тенишевец…
— А, тенишевец… Ну, не буду отнимать вашего драгоценного времени… Так я твердо рассчитываю, что вы и другим газетам ничего не сообщите?
— Будьте спокойны. Никому ничего не скажу и права на то не имею…
— Я понимаю… Разве я не понимаю? — подхватил, откланиваясь, дон Педро.
XX
— Вот, пожалуйста, получите, я написал содержание «Вампиров», — старательно-ироническим тоном сказал Загряцкий, протягивая следователю бумагу. — Может, в чем и ошибся, эта дребедень в памяти не остается, ходишь так, отдохнуть…
— Благодарю вас… Теперь мы перейдем к другому вопросу. Вы имеете средства?
— Я теперь человек небогатый. Прежде было приличное состояние, но его, увы, больше нет. Однако на жизнь мне хватает.
— Мне нужны более точные сведения. У вас есть наличный капитал? Или дом, или, быть может, имение?
— Нет, ни капитала, ни дома, ни имения у меня нет.
— Значит, вы живете своим трудом?
— Да, живу своим трудом.
— Насколько я могу понять, вы ведете светский образ жизни. Это стоит недешево. Сколько приблизительно вы зарабатываете в год?
— Точно затрудняюсь вам сказать, мой заработок сильно колеблется.
— А в среднем?
— В среднем, я думаю, тысячи три.
— А проживаете сколько?
— Столько же примерно и проживаю.
— При светском образе жизни, с ресторанами и с увеселительными местами? Не более того?
— Не более того. Все это стоит не так дорого. Конечно, иногда приходится туго. У меня есть и долги.
— Есть и долги? Какие же именно?
— Я должен портному несколько сот рублей, еще кое-кому… Да вот я и Фишеру был должен.
На лице следователя промелькнуло неудовольствие.
— И Фишеру были должны? Какую сумму?
— Кажется, пять тысяч.
— «Кажется»? Вы точно не помните.
— Да, пять тысяч. Я выдал ему вексель.
— Вы, однако, сказали, что не имели с Фишером никаких дел?
— Это не дела. Просто я взял у него взаймы.
— Почему же он дал вам взаймы столь крупную сумму?
Загряцкий презрительно улыбнулся.
— Это не крупная сумма. Для Фишера пять тысяч ровно ничего не значили.
— Но для вас это крупная сумма, она превышает ваш годовой доход. Да и богатые люди не так уж швыряют деньгами… Вы и от других лиц получали подобные суммы?
— Я не ко всем обращался, господин следователь, да и не все так богаты, как Фишер. Он к тому же не подарил мне эти деньги, а дал взаймы.
— Вы, значит, предполагали ему отдать эти пять тысяч?
— Разумеется, предполагал отдать.
— Когда именно?
— Ну, при первой возможности.
— При первой возможности… Векселя, однако, имеют срок. Когда наступал платеж по этому векселю?
— Точно не помню.
— Я могу вам напомнить. Ваш вексель найден в бумагах Фишера. Его срок истекает через две недели.
— Что из этого?.. Я решительно вас не понимаю, господин следователь!.. Вы сказали, что будете допрашивать меня как свидетеля. Но ведь, слава Богу, я не ребенок. Я сам по образованию юрист… Вы самым серьезным образом меня подозреваете в убийстве Фишера… Клянусь вам, господин следователь, вы жестоко заблуждаетесь. Ваше следствие идет по ложному пути…
— Об этом предоставьте судить мне. Я пока ничего и не утверждаю.
— Уверяю вас честью… Вы первый будете смеяться над своей ошибкой…
— Нет, господин Загряцкий, смеяться я не буду и вам не советую. Здесь дело не шуточное. Здесь убийство, господин Загряцкий.
Николай Петрович замолчал. Загряцкий обмахивал шапкой свое потное, изредка дергавшееся лицо. Он волновался все сильнее.
— Так вы признаете, что вы по векселю должны были заплатить Фишеру пять тысяч рублей через две недели?
— Я признаю… То есть что же именно мне признавать? Ну, предположим, я не заплатил бы Фишеру, я и в самом деле не мог бы, вероятно, ему заплатить в срок, что ж, вы думаете, он описал бы мое имущество? Платье мое продал бы с молотка, что ли?.. Ведь это курам на смех, господин следователь. Надо было знать Фишера, для него пять тысяч были все равно, что для меня пять рублей. Скорее всего он просто забыл бы о сроке моего векселя. А в крайнем случае, потребовал бы, чтоб я вексель переписал. И то больше по коммерческой привычке потребовал бы… Только и всего… Наконец, от смерти Фишера вексель ведь законной силы не теряет, вот ведь вы его нашли… Я вас прямо спрашиваю, господин следователь, что вы, собственно, хотите доказать?
— Об этом мы пока не говорим. Сейчас мне от вас нужны более подробные и точные сведения о ваших средствах. Вы сказали, что проживаете около трех тысяч в год. Меня удивляет, как вы могли сводить концы с концами при этом доходе и при том образе жизни, который вы, насколько я могу судить, ведете. Вы за квартиру сколько платите?
— Шестьсот рублей в год.
— Имеете прислугу?
— Имею, недорогую.
— Значит, на жизнь вам в месяц остается меньше двухсот рублей. Вы обедали в дорогих ресторанах…
— Не всегда в дорогих… Стол мне не стоит и ста рублей в месяц. К тому же меня часто приглашают.
— Сто рублей в месяц на стол… Значит, на все остальное остается примерно столько же? Сюда входят и увеселительные места, и развлечения, и платье — вы хорошо одеты, — и все? Летом вы никуда не ездили?
— Ездил в Крым.
— Вот и в Крым ездили. Это все на сто рублей в месяц?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108