К счастью, на этот раз не моей…
…Очередной провал и очередное прояснение сознания.
Теперь все события развиваются стремительно и будто бы не зависят от меня. Я все еще сражаюсь с толпой воинов с разрисованными черными полосами лицами. Нас окружает привычная степь. А небо светлеет себе потихоньку, украшаясь алой тесьмой рассвета. Воздух прозрачен, свеж и морозен, как и положено осенью, а под ногами хрустит подернутая ночным инеем пожухлая трава.
То ли бодрящий воздух возвращает мне способность адекватно воспринимать происходящее, то ли закончилось действие какого-то заклинания, но я словно просыпаюсь от вязкого сна и в полной мере осознаю реальность. Оказывается, моими противниками являются черные сартавви, так называют элитную часть воинов из клана Хар-Хад. Они и воины, и маги в одном лице. Натасканные убийцы, охотники за впавшими в немилость у Священных Пятерок строптивыми волшебниками, которые, по мнению сильнейших мира сего, подлежат отлову или уничтожению. Вероятно, пресловутый Творец вывел сартавви на наш след. Возможно, руками Бовенара.
Теперь, когда мое сознание перестало играть со мной в прятки, я полностью контролирую ситуацию. Сартавви, конечно, очень сильны, но со мной им будет справиться не так-то просто.
Продолжая вести бой, ищу глазами Темьяна и архимага. Замечаю невдалеке у покосившейся березки кучу-малу и белое рычащее веретено. Так, понятно, Темьян-Барс действует. А где же наш мэтр?
Но тут в бою наступает острый момент, и я перестаю отвлекаться. Враги наседают так сильно, что я впервые решаюсь использовать свое магическое искусство. Чуть-чуть, очень осторожно, чтобы не потревожить проходящие по Скользящим Степям меридианы силы.
Ма-ахонькая волшебная змейка скользит по плечам сартавви, и от ее прикосновения у них глаза лезут на лоб. Они выпускают из рук оружие и хватаются за горло, раздирая его ногтями в кровь, хрипя и задыхаясь, словно в мире внезапно закончился воздух.
Кстати о воздухе. Я четко различаю его колебания, будто колышется прозрачная занавесь, – Степи все-таки отреагировали на применение мною волшебства.
Один из хар-хадовцев умудряется прихлопнуть мою помощницу. Я мысленно аплодирую ему – такое даже не каждому Высшему под силу! Ладно, змейка сделала свое дело – количество врагов значительно уменьшилось. Да что там – единицы остались, дальше справится и мой меч.
Удар, поворот, шаг, выпад, укол – и вот передо мной всего два врага. Одного я сейчас убью, а второго оставлю в живых для допроса.
Внезапно между мною и приговоренным врагом появляется архимаг Оромаки, будь проклята его способность шутить с пространством! Он появляется из ниоткуда, и я уже не успеваю ни прервать свой удар, ни смягчить его. Мой меч забирает жизнь, но совсем не ту, что планировал я.
Белая тога архимага окрашивается кровью, а он улыбается и шепчет:
– Вы победили Пятую Стихию, Великий. Теперь Он отпустит мою дочь, а моя совесть не…
Он не договаривает, но мне и так ясен ход его мыслей: он предпочел умереть, но не поднимать руку на Будущего Бога!
Перед моими глазами все расплывается, но я не плачу, нет. Это пронизывающий ветер вызывает резь в глазах и сковывает льдом мою душу.
…Я опомнился, стоя над трупами врагов. Убил обоих, хотя собирался одного оставить в живых. Будем надеяться, что Темьян окажется более предусмотрительным. Вскоре выяснилось, что Темьян не оказался таковым.

25

Спустя некоторое время мы с Барсом бездумно сидим на поваленном дереве и по привычке пялимся в рвущиеся от ветра языки костра. А Степь буянит непогодой. Небо заволакивает тучами такого густого цвета, что кажется, будто раньше времени наступает ночь. Первые тяжелые капли барабанят по земле, выбивая настоящие кратеры. Наш костер затухает – его разметал ветер. Нам негде укрыться от непогоды. Странно, что трагги не забирают нас отсюда, мы же выполнили задание, и Ритуал должен вступить в свою последнюю, самую приятную стадию. Но трагги медлят, и скоро я понимаю почему.
Буря носит не только физический, но и магический характер. Вероятно, мое баловство с волшебной змейкой не прошло даром. Дело наше плохо: пережить подобный ураган без магии невозможно, но, если я применю еще хоть толику волшебства, мир Ксантины сотрясут чудовищные катаклизмы. Разрушить целый мир таким образом, конечно, нельзя, но близлежащие к Скользящим Степям страны превратятся в гибельные, безжизненные пустыни. Ну Кротас, положим, устоит, если захочет вмешаться Бовенар-амечи, но Акавия, Беотия… Красивый цветущий край! Тысячи деревенек, раскиданных среди полей и лесов, десятки городов…
Вот так и оказываются на одной чаше весов жизни тысяч и тысяч ни о чем не подозревающих людей, а на другой – наши с Темьяном. Паскудный выбор, на мой взгляд. Даже и не выбор – из чего здесь выбирать-то! – а приговор. Наш с Темьяном, между прочим.
Барс молчит и только смотрит на меня, словно уже догадался обо всем: и о принятом мною единолично решении, и о своей страшной участи.
А дождь тем временем превращается в острые иглы. Нет, внешне-то он остается дождем, вот только там, где холодные капли касаются одежды или кожи, остаются следы – дырки и царапины. Пока царапины. Но вскоре ливень наберет силу и обрушится на наши головы беспощадным лезвием гильотины…
Внезапно от небесной мглы отделяется туча – относительно небольшая, размером с быка, – и ныряет к земле. К нам.
Я кричу Темьяну, срывая голос, так громко, как могу, чтобы перекричать ревущий ветер:
– Бежим!!! Темьян, бежим!!!
Он понимает и выполняет команду не раздумывая. Мы несемся сломя голову, прочь от свинцово-черной смерти, а справа готовится к нападению еще одна лохматая небесная гадина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156