Прожектор настойчиво прочесывал крышу.
Где, черт побери, материал? Там, за прислоненными к стене дикими афишами и картонными коробками?
– Неужели, черт возьми, ты не чувствуешь дыма, Лал? Ты же сгоришь, если останешься!
Теперь-то до него уже доносится запах дыма. Правда, он не понимает, что дым пущен из баллона. Жить ему все равно, должно быть, хочется, иначе бы не побежал первым делом сюда!
За фанерой как будто завозилась большая крыса, затем послышалось человеческое кряхтение, до Хайда сперва дотронулась рука, потом крепко за него ухватилась. Проблеск прожектора высветил искаженное страхом лицо Лала. Лал, дрожа, опустился на колени у ног Хайда. Держа в руках лямки рюкзака, с жалким видом протянул его Хайду.
– Давай, давай... держись поближе.
– Куда нам идти? – начал Лал. – У них на крыше вертолет.
– Знаю, не задавай трудных вопросов. – В горле першило от дыма. Он проникал в щели в крыше под ногами и через чердачное окошко.
– Как мы выберемся, мистер Холланд? Как выберемся?
Дымом заволокло ступени, он лениво клубился в свете огней с вертолета. Они явятся в любой момент, шумно дыша в делающих их похожими на лягушек масках. Повернувшись к Лалу, Хайд увидел в глазах его неудержимый страх. Лал, видно, слишком сильно нажал коленом на кровлю между двумя стропилами, и кусок ее проломился под его весом, открыв рваную дыру над находившимся под ними кабинетом, – стал виден заваленный мусором стол и постеленный перед ним потрепанный коврик. Стулья, на которых сидели они с Латой.
Лал, выругавшись, подвинулся. Снова, засыпая стол, посыпалась штукатурка. Дыра расширилась, отчего вокруг них на крыше стало светлее. Лал, застыв от ужаса, зачарованно глядел внутрь.
– Пошли! – Лал будто превратился в камень. Казалось, ничто не может сдвинуть его с места. Руки безвольно держали лямки свисавшего в дыру рюкзака. Твою мать, словно застрявший в трубе мешок Санта-Клауса. У Хайда по лбу и по спине струился пот от панического страха и бессильной ярости. – Ну давай же! – орал он на недвижимо стоявшего Лала.
В кабинете возникла глазевшая на дыру в потолке Двуногая лягушка, позади нее другая. У обеих в руках пистолеты. После секундной заминки пистолеты направились на Лала, который, казалось, испугался лишь фантастического облачения сотрудников службы безопасности. Хайд метнулся к державшей рюкзак руке, но оба уже выстрелили, и пули поразили Лала. Он безжизненно повалился вперед, головой нырнул в дыру и рухнул на заваленный штукатуркой стол. Потом скатился со стола и замер у ног одного из стрелявших. Рюкзак услужливо лег к ногам убийц.
Лал мертв, и у них все, чем он располагал. Все... От потрясения, ярости и бессилия Хайд не был в состоянии двигаться. Проникавшие в закуток, где он склонился на коленях, потоки света, будто забирая в плен, жесткими пальцами хватали его за плечи.

* * *

Установленная на зеркальной камере черная трубка модуля ночного видения выбивала дробь, когда Роз трясущимися руками пыталась пристроить ее на подоконнике спальни. Пальцы липли от пота. Трубка «минимодулюкса» не длиннее восьми дюймов и весом не более трех с половиной фунтов казалась отлитой из свинца. Послышались шаги полицейского, которому Шармар приказал присматривать за ней. Из домика Сары он спускался по сходням на берег. От напряжения было никак не совладать с видоискателем. Испугав ее, как неожиданный выстрел, зажужжал механизм. На носу домика Сары, будто специально позируя перед камерой, стояли рядом сикх с пакистанцем. Пожалуй, последние из гостей Шармара, попадавшие в камеру ночного видения. На этом хватит.
Шаги на берегу скрадывались затихающим ночным шумом Сринагара. Еще мгновение, и их звуки раздадутся на сходнях ее домика. Роз смахнула мешавший смотреть холодный пот.
Стащив с подоконника камеру с ночной приставкой, бросила на кровать. Непослушные руки не держали выдающий ее странно выглядевший аппарат. Гулко отдаваясь в ночной тишине, на сходнях послышались первые шаги. «Обычная проверка, – она слышала, как приказывал Шармар; брат, не премьер-министр. – Проверь документы, скажи, что ради ее же безопасности. Сделай так, чтобы ей захотелось уехать».
С огромным, как показалось, усилием отвернула приставку ночного видения и неловко насадила на корпус зеркалки безобидный, какой найдешь в любом магазине, дневной объектив. Под стук приближающихся шагов уложила камеру в футляр. Ему, конечно же, придется разбудить повара или поваренка, объяснить что к чему? На коленях бесстыдно покоилась ставшая для нее опасной трубка «минимодулюкса». Шаги смолкли. Голос полицейского, потом голос повара: «Мэмсагиб спит». Услышав столь архаичный знак уважения, парализованная страхом Роз едва удержалась, чтобы не прыснуть со смеху. Полицейский не желал слушать возражений. Роз прижала трубку к груди, будто самую ценную вещь при бегстве из горящего дома. Как одну из кошек...
Черт бы тебя побрал, Хайд!..
Натыкаясь на мебель, почти невидимую в проникающем сквозь сетку от москитов слабом лунном свете, она заметалась по спальне. Ударилась правой ногой о кресло, чуть не вскрикнув от боли. В дверь слева деликатно постучали. Она лихорадочно распахнула другую дверь. Все еще прижимая трубку к груди, нетвердой походкой прошла через узкий коридор в ванную и, дрожа, тяжело опустилась на край ванны. Стук повторился, на этот раз чуть требовательнее. Повар продолжал возражать, боясь нарушить мирный сон гостьи, но полицейский отметал все возражения. Чувствуя, что ее не держат ноги, поднялась, положив трубку на крышку унитаза. Ее подташнивало, кружилась голова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114