– Не меньше двух месяцев, в лучшем случае. Мне звонил ваш начальник Меркуров, он знает.
Идя к троллейбусу, Воробушкин сказал Буру:
– Додя, лечащий врач сказал правду, а заведующий отделением намеренно ставил дымовую завесу. Он либо приятель Пухлого, либо получает мзду за предоставление убежища.
– Интересно, на что Пухлый надеется?
– Что с вами за это время расправится Джейран. Они на всё пойдут. Кто следующий?
– Коммерческий директор трикотажной фабрики в городе Т. Вячеслав Игнатьевич Сумочкин.
– Едем. Навестим Сумочкина. Такова наша обязанность.

* * *

Евгения Воробушкина, оперативного сотрудника ломоносовской милиции, рыночные торговки и прочая базарная шушера благосклонно именовали: «Наш лейтенант». Им импонировал приятный молодой человек, любезный в обращении и (представьте себе) принципиальный.
– С высшим образованием. Раньше работал учителем. Заставили пойти в милицию, – сочувственно шушукались на рынке.
– Такого подарком не приманишь, – вздыхали другие. – Из новых.
Евгений Воробушкин после семилетки намеревался стать врачом. И непременно хирургом. Для пробы окончил медицинское училище. Поработав год в районной больнице, юный фельдшер передумал. Медицина не его сфера. Тем более что в райбольнице не прекращалась заурядная больничная склока с участием всего личного состава, включая истопников и конюха, – явление достаточно частое, увы, во многих медучреждениях.
Евгения манил пединститут. Прельщала география и английский язык. Окончил институт по инерции, без особенного энтузиазма. Избрали комсоргом школы. Но и тут высокие порывы и мечты заглушили методологические излишества, бесконечные конференции, педсоветы, нудные семинары, бестолковые собрания, понукания директора и завуча. А его тянуло на простор, в соседний бор, на берег Белого моря и вообще на недозированный чистый воздух… Летом он охотно становился начальником пионерского лагеря и пропадал с ребятами в походах. Ему выговаривали. Он-де допускает непредусмотренные вольности подопечных. Заврайоно, сердитая дама, устраивала молодому педагогу шумные сцены далеко не педагогического характера.
Секретарь райкома комсомола посочувствовала Воробушкину и предложила работать заведующим отделом. Его избрали членом райкома, и педагог без печали оставил школу.
И тут случилось… Обокрали Дом культуры, унесли новенький плюшевый занавес, два баяна, аккордеон. Заодно жадные злоумышленники захватили четыре металлических кубка – призы за спортивные достижения.
Оценив обстановку, при которой было совершено похищение, Евгений после недолгих розысков обнаружил занавес и музинструменты на чердаке сторожки лесосклада.
Когда другая группа шпаны взломала стенку продмага и уволокла несколько ящиков вина и десяток килограммов конфет (другой закуски в продмаге не оказалось), заведующая магазином побежала в райком, к Воробушкину.
Новоявленный следопыт снова оказался на высоте. Вино изъяли из буфета рейсового теплохода.
И, как нарочно, в райком комсомола поступило срочное указание: выделить для обновления личного состава милиции и розыска надёжных парней, которые не станут потакать жуликам и спекулянтам за разнохарактерное вознаграждение, во исполнение сказанного шепотом: «В долгу не останусь». Секретарь райкома пригласила Евгения Воробушкина.
– Пойдешь работать в милицию, для укрепления?
– Пойду.
Майор милиции в штатском сказал Евгению:
– Вам присвоят звание лейтенанта. Ваш район – центральный рынок, речной и морской порты. Действуйте. Учить вас некогда. Читайте старые дела. Не стесняйтесь. Главное, у каждого рецидивиста свой почерк. Изучайте почерки.
И весь инструктаж.
Служба в розыске началась с ласкового взгляда. В воскресное утро Евгений направился в дом, где совершена была кража двух пальто. С вешалки. Пострадали мать, кондитер магазина «Кулинария», и её дочь Наташа, технолог бумажной фабрики. Наташа побежала в милицию в стареньком летнем пальтишке. Майор в штатском сказал ей:
– К вам пойдет лейтенант Воробушкин.
Девушка взглянула на Евгения, и пропажа пальто не выглядела уж столь трагичной.
Падал снег, густой, североморский. Рядом шёл плечистый парень с лицом киноартиста, собранный, в шалевом полупальто, белых бурках, пушистой ушанке, и приятным голосом задавал вопросы.
Наташа рассказывала. Она пришла домой и повесила пальто рядом с шубой матери. Оба пальто новые, недавно приобретенные. Наташино светлое, с дорогим воротником.
– Вам не холодно? – беспокоился Евгений.
– Наоборот, – ответила Наташа.
Магазин «Кулинария» помещается на первом этаже, их квартира на втором. Наташа по обыкновению спустилась вниз к матери в одном жакете, на одну минуту. Чёрный ход магазина рядом с их подъездом, стоит ли надевать пальто. И (по обыкновению) задержалась в магазине. Дверь квартиры заперла на внутренний замок… Обычно они запирают её и на висячий. Минут через двадцать вернулась, посмотрела – нет пальто. Ни маминого, ни её.
В старом двухэтажном доме когда-то помещалась небольшая частная гостиница. В коридоре правого крыла пять дверей.
Евгений выяснил, кто в обозначенное время находился дома. Проверил всё взрослое население. Вход в коридор с лестничной площадки свободный, днем дверь не запирается. Кто отсутствует? Евгений деликатно стучался в каждую дверь. Установил – ушла Люба Краюхина, её комната заперта.
– Да она была дома! – уверяли соседи. – Сегодня-то выходной.
Люба работает в строительной организации, в конторе.
Вернулась Люба. Была в кино на утреннем сеансе. Показала билет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78