бросил Мейсон. – Проживет и еще какое-то время. Но в любом случае ее показания могут быть предъявлены как официальный документ.
– И вы сделаете это для меня?
– Вы ведь отказались от моих услуг.
– Сейчас ситуация изменилась, мистер Мейсон. На многие вещи я смотрю теперь другими глазами.
– Это верно, – согласился Мейсон и внезапно спросил: – А что вы скажете о Максин Эдфилд?
– В каком плане?
– Вы хорошо ее знали?
– Очень хорошо.
– Вы советовались с ней?
– Да... Она на несколько лет старше меня, и я смотрела на нее, как на более опытную подругу.
– Вы часто виделись?
– Да.
– Вы говорили ей о своей связи с Харменом Хаслеттом?
– Да.
– Говорили, что забеременели?
– Да.
– Она знала о том, что вы получили тысячу долларов?
– Она единственная, кому я рассказала об этом.
– А вы не говорили ей, что хотите обмануть Хаслетта, а на самом деле вовсе не беременны?
– Конечно, нет! Я же была беременной. У меня был очень неважный вид тогда, и Максин это заметила. Устроила мне настоящий допрос. И в конце концов я ей все рассказала.
– А теперь она клянется, что вы не были беременны, и что это был лишь ловкий ход, чтобы женить Хаслетта на себе.
– Я знаю. Жизнь не очень-то миловала Максин. Поэтому она готова дать любые показания, лишь бы перед ней положили изрядный куш. Кроме того, когда речь идет о состоянии в два миллиона, можно ждать чего угодно, мистер Мейсон.
– Что ж, вы правы, – согласился адвокат.
– Значит, Максин заявила, что я хотела женить Хаслетта на себе?
– Да. И единственное, в чем я смог ее уличить – это в идентификации вашей личности. Но одно это уже поставило ее в невыгодное положение. Правда, двадцать лет спустя можно и ошибиться.
– Так вы поедете со мной повидать Агнес Берлингтон?
– Хорошо, – устало вздохнул Мейсон. – Посмотрим, что она нам расскажет. Но еще раз предупреждаю вас, что я не дам своего согласия защищать ваши интересы, пока не уточню кое-какие факты.
– Почему?
– Потому что человек, обвиненный в преступлении, имеет право на защитника, независимо от того, виновен он на самом деле или нет. Но адвокат, дорожащий своей репутацией, не должен браться за такие дела, где его клиент может позволить себе пойти на обман.
– Все это понятно, мистер Мейсон. И если окажется, что я вас обманывала, я не буду просить вас защищать мои интересы.
– Я запомню ваши слова, – сказал Мейсон. – И, тем не менее, мне кажется, что ваши слова расходятся с вашими поступками. Я ведь имею все основания полагать, что вы очень ловкая женщина и двадцать лет назад притворились беременной, чтобы женить на себе Хаслетта, но потерпели неудачу. Вы получили только тысячу долларов, уехали из города и нашли работу в другом месте. Но в вашей голове постоянно крутилась мысль, что в подходящее время вы предъявите иск Хармену Хаслетту или заключите с ним какое-нибудь соглашение. Вы подыскали себе подходящую семью – семья Байрдов, которая имела ребенка такого же возраста, в котором был бы и ваш ребенок, если бы он у вас был, и после этого лишь ждали, когда наступит ваш «звездный час».
– Но ведь это ваши домыслы, мистер Мейсон!
– Конечно. Но такой вариант тоже не исключается.
– Это противоречит моей натуре! Неужели вы не можете понять, что человек, проработавший всю жизнь, не способен на такое?! Теперь я уже получила должность старшего продавца в фирме «Френи, Колеман и Свази», в большом городском универмаге... И ко всему прочему, вы еще будете располагать показаниями этой медсестры.
– Да, это может явиться самым важным фактором. Конечно, если она скажет правду.
– Вы убедитесь, что она говорит правду, как только заговорите с ней. Конечно, она не сознается в том, что шантажировала меня. Но Уайт может показать, что она посещала его, когда Байрды отсутствовали, что она расспрашивала его о Байрдах и просила описать внешность его матери. В то время ему было двенадцать лет, и он хорошо все запомнил.
– Вы с ним уже говорили об этом?
– Нет, но я уверена, что он помнит, потому что в свое время он рассказывал об этом мне и Байрдам.
– Агнес навещала Байрдов?
– Только Августа Байрда.
– И просила у него денег?
– Просила одолжить ей денег.
– Байрд давал ей деньги?
– Он вынужден был это делать.
– А у него были деньги?
– Да.
– И он давал ей в долг?
– Да.
– Чеком или наличными?
– Она признавала только наличные.
– А сейчас Августа Байрда нет в живых?
– Да.
– Белинда Байрд тоже умерла?
– Я же говорила вам, что они погибли в автомобильной катастрофе.
– Так, так... Вот, значит, какова ваша история, – сказал Мейсон. – И, судя по всему, никто не может ее подтвердить, кроме вас и этой медсестры. А в противовес вашей версии у нас имеются показания Максин Эдфилд.
– Максин – наглая лгунья! – воскликнула Элен Эддар. – К тому же ее подкупили!
– Хорошо, мы поедем с вами к Агнес Берлингтон, – сказал Мейсон. – Но предупреждаю вас, я устрою ей настоящий допрос! И если все это ложь и вы выдумали всю эту историю, втянув в нее меня и Уайта Байрда, я все равно об этом узнаю.
– А если вы придете к заключению, что это не ложь?
– Тогда я соглашусь представлять ваши интересы, – ответил Мейсон. Но в настоящее время я еще не ваш адвокат. Я просто отправляюсь с вами в дом Агнес Берлингтон для выяснения вопроса.
– Когда вы сможете туда поехать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50