– Что же случилось?
– Он ударил меня. Револьвер выстрелил. Пуля пробила оконное стекло. Потом он схватил меня, вывернул мне руку. Рука с револьвером оказалась запутанной в полах моего пальто. Я визжала от боли, но он продолжал выкручивать мне руку и случайно нажал на курок. Пуля пробила мое пальто и попала ему в голову. Он упал и, наверное, тут же скончался. Я думаю, следов пороха на лице не осталось, потому что пуля пробивала материю. Я была в панике и захотела сразу же избавиться от оружия и патронов. Я ни о чем не могла думать, да и что я понимаю в таких вещах? Я открыла окно и выпустила все остальные пули в землю. Потом вынула гильзы из револьвера, высыпала их себе в карман, а оружие выкинула подальше. Потом закрыла окно и потушила керосиновую лампу. Нужно было поскорее уходить. Я хотела было сесть на попутную машину, но потом передумала, даже не знаю почему. К тому же я не так привлекательна, как Вероника Дейл. Главное, я не хотела оставлять улик.
– Что же вы сделали?
– Я знала, что мистер Фэррел говорил всем, что направляется в отпуск на северо. Я села в его машину и доехала на ней до Лас-Вегаса в Неваде. Оттуда я послала телеграмму, подписанную его именем, оставила машину и вернулась сюда самолетом. Как ни в чем не бывало, пошла в универмаг. Было уже поздно, но никто ничего не подумал, я могу распоряжаться своим временем как хочу. Я не обязана работать от звонка до звонка. В конце дня ко мне подошла Вероника Дейл с направлением от Эдисона. Я сразу поняла, что это та самая девушка, которая была с мистером Фэррелом, видимо, мистер Эдисон был где-то там и подобрал ее. Я задавала ей вопросы, якобы для того, чтобы выяснить ее пригодность для работы, она рассказала мне о себе и о том, как она встретила мистера Эдисона. Вид у нее был самый невинный. Конечно, я дала ей работу. Но меня ужасно злило, как эта маленькая ведьма умеет лицемерить. На следующий день я проходила мимо кабинета мистера Эдисона. Я услышала его разговор с Хэнселом и поняла, что эта белобрысая девка задействована в целой системе шантажа, что они намерены выкачивать деньги из мистера Эдисона. Вы знаете, я всегда так восхищалась мистером Эдисоном. А тут вдруг получилось, что я должна была предать его из-за такой крысы, как Фэррел. Может быть, поэтому я так и вела себя, а не только потому, что хотела уничтожить свое признание.
– Продолжайте.
– Я восторгалась мистером Эдисоном. Я уважала его и думаю, что все служащие любили и уважали его. Я решила, что если я как можно быстрее повстречаюсь с вами, выдам себя за мать Вероники и оплачу ваши услуги, то этим я дам мистеру Эдисону оружие против шантажиста. Я думала, что после этого приду к нему и все расскажу.
– Продолжайте, пожалуйста.
– Поэтому я и приехала к вам, выдала себя за мать Вероники и оставила вам никуда не годный чек, так, чтобы вы могли представить его шантажисту. Мне казалось, что это может нарушить их планы, тем более если Вероника вдруг подумает, что ее мать и в самом деле находится в городе. Я считала, что вы догадаетесь и все равно увидите, что чек поддельный, но ни Вероника, ни этот шантажист не обнаружат обмана.
Мейсон кивнул.
– Я взяла вашу расписку и потом вдруг решила сказать Веронике, что мне все известно, и что либо она оставит мистера Эдисона в покое, либо последствия для нее будут самые неприятные. Я так напугала ее, что она решила держаться подальше от мистера Эдисона. Я посчитала, что когда найдут труп Фэррела, то решат, что это дело рук той девушки, и то, что мистер Эдисон подобрал ее – подтверждение тому. Но потом я подумала, что она все равно выкрутится благодаря своей невинной детской наружности, просто скажет на Суде, что он напал на нее, и она, защищаясь, выстрелила в него.
– И что же вы сделали, выйдя из моего офиса?
– Пошла к Веронике. В отеле ее еще не было. Понимаете, мистер Мейсон, я совсем не знала, что делать с этими шестью гильзами, которые остались у меня в кармане. Ума не могла приложить, а они жгли мне карман. Я буквально дрожала от страха. Ведь это же прямая улика. Потом мне пришла в голову хорошая мысль. Я пришла в отель, нашла комнату Вероники и попыталась открыть дверь. Дверь была заперта, но на этаже оказалась горничная, я сказала ей, что я мать Вероники, показала ей расписку с вашей подписью. Горничная, выслушав мой рассказ, увидев вашу подпись и получив доллар чаевых, открыла дверь и впустила меня в комнату. Гильзы я положила на самое дно сумки Вероники. Я не думала, что она найдет их. Мне осталось лишь вымыть руки и ждать, что будет. Я была уверена, что полиция все равно заинтересуется Вероникой, осмотрит ее вещи, найдет гильзы, и Вероника сядет на скамью подсудимых.
– Но, – сказал Мейсон, – Вероника сама нашла их, поняла, чем это пахнет, и подбросила гильзы в квартиру моей секретарши.
– Неужели? – удивилась Миртел Нортран. – И как только эта девчонка...
– Оставьте ее в покое. У вас своих забот хватает, – посоветовал адвокат.
– Что верно, то верно, – вздохнула она.
Мейсон встал, подошел к телефону, снял трубку и набрал номер.
– Управление полиции? Будьте любезны лейтенанта Трэгга из Отдела по раскрытию убийств.

21

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели за столиком в небольшом ресторане неподалеку от здания, где находились их конторы. В ресторане их хорошо знали. Мейсон добавил в кофе сливок, положил сахар и устало сказал:
– Я так долго топтался на месте из-за версии, выдвинутой полицией. Противоречия торчали со всех сторон, но, приняв за факт, что стреляли снаружи, я просто проходил мимо них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54