— Если мне что-нибудь понадобится, я дам вам знать, — сказал Мейсон.
— В любое время буду к вашим услугам, — пообещал метрдотель и проводил его к столику возле эстрады.
Каждая мелочь на вилле отражала умение Марты Лавины создать то, что принято именовать неуловимой атмосферой.
Какой-нибудь клуб мог затратить тысячи долларов на интерьер, организацию развлечений и рекламу и все же не суметь найти то свое, особое лицо, которое стало бы зазывающей вывеской для посетителей. И тогда люди просто не стремились бывать в нем.
Другому же заведению, израсходовав гораздо меньшие средства, тем не менее удавалось создать свою атмосферу. И тогда в него начинали стекаться знаменитости, известные люди заводили привычку проводить там время, заказывая по полдюжине напитков за вечер и обеспечивая тем самым немалый доход владельцам. Заведение становилось прямо-таки пронизано неповторимостью и индивидуальностью. Бывать в нем превращалось в вопрос престижа. В умении создать атмосферу не кроется ничего сверхъестественного. Одни знатоки утверждают, что это результат постепенного совершенствования и так же непредсказуемо, как процесс развития личности. Другие отстаивают мнение, будто атмосфера может достигаться и сразу, хорошо продуманным сочетанием элементов.
Марте Лавине удалось создать подобную чрезвычайно престижную атмосферу на каждой из своих вилл. Вилла «Лавина-1» обслуживала деловую публику. Вилла «Лавина-2» притягивала литературные и артистические круги. Вилла «Лавина-3» собирала людей богемы и газетного мира. Ходили слухи, что художники и писатели, становившиеся постоянными посетителями, пользовались значительной скидкой при оплате, чем поощрялись их длительные времяпрепровождения за специально отведенными для них столиками. В свою очередь эти люди получали возможность проявить себя и внести лепту в атмосферу заведения своими оригинальными рисунками на стенах, а также разнообразными шаржами, карикатурами и игривыми эпиграммами, сочетавшими в себе бульварный шарм с элементами гротескного юмора.
Каждый из трех ночных клубов ориентир, шлея только на свой постоянный контингент. Поэтому, хотя случайный посетитель или компания зевак, робко отважившиеся приблизиться к богемной среде, чтобы, неуклюже любопытствуя, поглазеть на знаменитостей, получали внимательный, вежливый прием, они держались в строгой изоляции.
Наблюдать за известными личностями мог каждый. Причем официанты имели обыкновение нашептывать посетителям имена и характеристики этих лиц, что являлось процедурой не только занимательной для любознательного гостя, но и отнюдь не неприятной для самих знаменитостей, ощущавших на себе пристальное внимание заинтригованных, изучающих глаз.
Многие художники в значительной мере были обязаны своей репутацией ненавязчиво-неизменной рекламе официантов виллы «Лавина-3». Кроме того, если кто-нибудь из них жаловал свое избранное творение стенам клуба или же создавал какое-либо иное особо занятное произведение для одной из комнат, официант, как бы между делом, показывал такого художника посетителю, привлеченному в заведение главным образом своим любопытством и желанием впитать атмосферу.
И тем не менее прежде всего своим успехом Марта Лавина была обязана той манере, в которой она придавала заведению должную степень раскрепощенности, никогда, однако, не позволяя зайти делу слишком далеко.
Наименее респектабельные забегаловки старались завлечь публику, нанимая исполнительниц стриптиз-шоу, которые после окончания представления затесывались в толпу посетителей, ища возможности прицепиться к какой-нибудь компании и торгуя напитками на комиссионных условиях.
У Марты Лавины подобного не допускалось. Ее танцовщицы были действительно танцовщицами. Ее хостессы были скромного поведения, с необычайно изящными фигурами и одеждами.
Говорят, будто однажды Марта Лавина сказала: «Хорошая хостесса должна отвечать трем требованиям: обладать невинной внешностью, возбуждающим телом и не иметь под платьем ничего, кроме соблазнительных изгибов».
Все заведения Лавины размещались неподалеку от города в тщательно продуманных точках.
Сидя за своим столиком на вилле «Лавина-3», Мейсон разглядывал публику в зале ресторана.
Около двадцати завсегдатаев за длинным столом были вовлечены в оживленную, приправленную алкоголем дискуссию. Они, очевидно, недавно закончили ужин и сейчас принялись за кофе и ликеры, посвящая оставшуюся часть вечера общению. Официанты оставили этот столик в уединении, подходя получить заказ лишь тогда, когда кто-либо из сидевших за ним подзывал их взмахом руки.
Острый контраст между тем, как обслуживалась эта компания, и той манерой, в которой официанты вежливо обращали внимание простых посетителей на значимость пространства, занимаемого ею, подтверждал, что эта группа была элементом той «атмосферы», которую Марта Лавина так стремилась поддерживать и которая так хорошо окупалась.
Свободных столиков оставалось немного, большую часть времени в заведении было людно, и Мейсон решил, что наплыв посетителей не спадет, пожалуй, и после полуночи.
Отличить профессиональных хостесс было сложно. Они держались совершенно незаметно и не вступали в переговоры с присутствующими.
Однако когда зазвучала танцевальная мелодия, Мейсон, наблюдавший за парами на площадке, заметил ужинавших до этого в уединении двоих мужчин, танцующих с молодыми симпатичными девушками. Когда танец закончился, девушки присоединились к мужчинам за их столиком. Они были общительны, с яркой внешностью и спокойными манерами и практически ничем не отличались от других красивых молодых женщин, присутствовавших в зале.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11