– Вначале мы их сосчитаем, – сказал адвокат.
Обеспокоенная Элен Робб вопросительно посмотрела на Мейсона, а потом трясущимися пальцами пересчитала деньги.
– Пятьсот шестьдесят восемь долларов, – объявила она.
– Прекрасно, – ответил Мейсон. – Будем считать, что Джордж Анклитас выплатил вам причитающуюся заработную плату, и учтем их при объявлении иска в связи с дискредитацией личности.
Джордж Анклитас, тихо вошедший в комнату вместе с Джебли Алтоном, уже собрался было что-то возразить, но тут занавеску, закрывающую проход, отдернули в сторону так резко, что почти сорвали с карниза кольца, на которых она держалась.
– Дискредитация личности, ни больше ни меньше! – гневно воскликнул женский голос. – Говорил горшку котелок: уж больно ты черен, дружок. – Женщина с ненавистью посмотрела на Элен Робб, затем повернулась к Джорджу Анклитасу: – Но я пришла сюда не затем, чтобы полюбоваться этой совратительницей чужих мужей, я пришла, чтобы встретиться с вами. Что за игры вы тут ведете с моим мужем?
– Миссис Эллис! – воскликнул Джордж Анклитас, продвигаясь вперед и дружелюбно улыбаясь. – Понимаете… то есть… мы еще не открылись. Ко мне заглянуло несколько человек… Давайте я вас чем-нибудь угощу.
Она проигнорировала протянутую руку и гневно продолжала:
– Вы здесь жульничали и доили моего мужа. Я устала от этого. Он мне признался, что вчера вы забрали у него шесть тысяч долларов. Мы не можем позволить себе выбрасывать на ветер такие деньги. Я не дам вам делать дурака из моего мужа. Я хочу получить назад свои деньги.
– Вы хотите получить их назад?! – удивленно воскликнул Джордж Анклитас.
– Вы меня слышали. Я хочу получить их назад.
– Вчера ваш муж играл не в общем зале, миссис Эллис, – успокаивающим тоном заговорил Джордж. – Я не знаю, как закончилась игра. Наверное, он немного проиграл, но я даже не пытался сосчитать сколько. Я уверяю вас, что это была честная игра. Я сам принимал в ней участие. Если бы я после вечерней игры с клиентами возвращал им проигрыш на следующее утро, то мне очень скоро пришлось бы торговать на углу фруктами.
Хозяин клуба засмеялся собственной шутке, однако его глаза внимательно наблюдали за нежелательной посетительницей, пытаясь оценить ее настроение.
– По-моему, это как раз ваше место, – заявила миссис Эллис. – Мне нужны наши деньги. Их заработал мой муж, и я найду им лучшее применение, чем передавать вам в вечное пользование. Я не позволю вам, дешевым мошенникам, грабить нас. Вам это так просто не сойдет.
– Надеюсь, что мне не потребуется вас арестовывать за нарушение порядка, миссис Эллис, – вставил Майлз Овертон. – Если вы и в дальнейшем будете выступать с оскорбительными заявлениями подобного рода в общественном месте, то мне придется принять меры по отношению к вам.
– Вы! – рявкнула миссис Эллис. – Оплывшая жиром башка! Тряпка! Зазывала для этих чертовых игорных домов! Джордж Анклитас купил вас с потрохами. Вы и пискнуть не посмеете, если не получите от него разрешения. Только мне, пожалуйста, не говорите, чего я могу, а чего не могу.
– Вы кричите и используете нецензурные выражения в общественном месте, – заметил полицейский.
– Я еще не переходила к нецензурностям, – возразила она, – но уже готова к этому. А когда действительно перейду, то для вас у меня найдется несколько едких прилагательных и столько же существительных, которые удивят даже вас… вас…
– Минутку, – перебил Мейсон. – Не исключено, что я смогу вам помочь.
– А вы кто такой? – с воинственным видом повернулась к Мейсону миссис Эллис и начала его рассматривать. – Вы… Я где-то видела ваши фотографии… Боже, да это же Перри Мейсон!
Адвокат поклонился и обратился к разгневанной женщине:
– Я думаю, вам лучше взять себя в руки, миссис Эллис. Очевидно, вам ничего не удастся добиться, если вы будете продолжать в таком духе. Однако если вы официально предъявите требование в письменном виде и через адвоката, то, не исключено, это скорее принесет результат.
– Что вы там несете? – с упреком в голосе обратился к Мейсону Джордж Анклитас. – Через какого адвоката? Вам, так же как и мне, прекрасно известно, что, если кто-то проигрывает деньги в карточной игре, их ему не вернуть.
– Правда? – спросил Мейсон.
Джордж Анклитас сардонически усмехнулся:
– Правда. Даже если игра велась нечестно. Он был вовлечен в незаконную деятельность и…
– Осторожно, – перебил Джебли Алтон. – Давай сформулируем твою мысль несколько по-иному, Джордж. Существуют определенные виды деятельности, противоречащие государственной политике с точки зрения закона. Законодательство не удостаивает эти виды деятельности чести называться законными предприятиями. Поэтому суды закрыты для лиц, участвующих в подобной деятельности.
– Не надо этих двусмысленных речей, – прервал Анклитас. – Следует прямо заявить ей, что она и цента назад не получит.
– Все правильно, миссис Эллис, – улыбнулся Алтон, обнажая зубы. – Вы прекрасно понимаете ситуацию. Человек не может вечером играть в азартную игру, пытаясь выиграть деньги, а затем вернуться на следующий день с заявлениями, что занимался незаконной деятельностью и хочет вернуть то, что проиграл. При таком положении вещей каждый бы оставлял у себя выигранное и приходил на следующий день за проигранным. А Джордж Анклитас занимается законным бизнесом и…
– И они обдурили моего мужа! – заорала миссис Эллис. – Они уже выудили у него четыре тысячи долларов. Я была готова закрыть на это глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10