ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Впрочем, это нетрудно проверить.
У всех представителей семейства Валёр вместе взятых до сих пор не хватило чар создать новую Чувствительницу. Так, может, их достанет на другое – хотя бы на время пробудить примитивное сознание в бездушных материальных структурах, таких как дома или памятники. Выбранная с умом структура – таверна, лавка или монумент, – способная зафиксировать происходящее в пределах своего восприятия, может стать для Комитета Народного Благоденствия поистине ценным источником информации. И тогда никакому врагу Вонара – то есть врагу Уисса Валёра – нечего и мечтать ускользнуть от длинной руки Комитета. Неуловимый Шорви Нирьен, и тот недолго будет гулять на свободе. Нирьен-невидимка… Однако его крикливые памфлеты порождали опаснейшее инакомыслие, бесили Уисса, как ничто другое. Он не знал покоя ни днем, ни ночью. Как же так получилось, что изгнание опального философа из Конституционного Конгресса несколько месяцев назад не решило дела и с ним не удалось покончить раз и навсегда? Отчего Нирьен не поспешил достойно наложить на себя руки? Тогда никому и в голову не могло прийти, что он уйдет в подполье и не где-нибудь, а в самом Шеррине начнет печатать свои запретные статьи, словно и не было никакой Революции. Он имел наглость нападать на Республику-Протекторат, как в свое время нападал на монархию. Возмущался, обвинял, обличал. Под укрытием и защитой своих преданных до идиотизма последователей он собирал вокруг себя вероломных предателей, и влияние его распространялось в обществе, как чума. Но скоро этому будет положен конец. Новая хитрость, опирающаяся на чары Валёров, призвана раз и навсегда покончить с Нирьеном – если она, понятно, сработает.
– Докажи, – повторил Уисс. – Перед свидетелями.
Свидетели были налицо – сидели в ожидании доказательств. И среди них Бирс Валёр – в тонком позолоченном кресле, которое каким-то образом выдерживало его непомерную тушу. Нахмурившись, он перебирал в уме свои шестеренки и приводы, ибо, хотя и оказал должное повиновение брату Уиссу, явившись по его требованию, сердцем пребывал с возлюбленной Кокоттой, с которой, к вящей его тревоге, их временно разлучили. Ненадолго, как он надеялся.
За креслом Бирса стояли депутаты Пьовр и Пульп, оба беззаветно преданные Красному Ромбу, соратники, на чью верность Уисс Валёр мог безоглядно положиться. Пьовр обильно потел, его рубашка даже в этот прохладный утренний час была насквозь мокрой. Полное лицо его раскраснелось, он него разило спиртным, но он не позволял себе расслабиться и взирал на Уисса Валёра с верноподданнейшей улыбкой, исполненной истового раболепия. По сравнению с Пьовром Пульп казался воплощением ледяной невозмутимости. Он был молод – никак не старше двадцати пяти, белокур и очень красив: чеканный профиль, золотистые локоны, светло-синие глаза и по-девичьи длинные ресницы снискали ему прозвище Мраморного Красавчика. Он и вправду походил на изваяние классических времен – столь же совершенный и столь же холодный. Им восхищались, но Пульпу до этого не было дела: его поглощала идея создания образцового общественного устройства, опирающегося на положения экспроприационизма.
Хорл помотал головой. Он так долго наводил чары, что усталость, судя по всему, затмила его разум.
– Что ты сделал с Флозиной? – с трудом произнес он. – И где твой брат Улуар?
Уисс не любил вопросов, но на сей раз решил ублажить отца.
– Флозина наверху. Сейчас она спустится к нам, – ответил он, проявив не свойственное ему терпение. – А об Улуаре не волнуйся – он в целости и сохранности.
Тут Уисс не соврал: одиночная камера «Гробницы», где находился Улуар Валёр, была хорошо обставлена, хорошо отапливалась – и столь же хорошо охранялась. Там он сейчас и обретался, ибо Уисс положил себе за правило (и никогда не отступал от него), чтобы четверо его пленных родичей не имели возможности собраться все вместе – не то еще сговорятся и выступят против него, Уисса. По крайней мере одного из них он непременно отделял от остальных, поручая неусыпной заботе народогвардейцев; в результате трое других безропотно повиновались.
– Ты не причинил Улуару вреда?
– Напротив, я страж брату моему.
У Хорла не осталось сил изъясняться околичностями. За месяцы вынужденного заточения в Шеррине старик как бы ссохся, иссяк, от него остались только кожа да кости. Но хоть он и казался бесплотным призраком – дунет ветер, и нет его, – однако не утратил силы духа. Он смело взглянул в глаза сына и тихо сказал:
– Понимаю, о чем ты думаешь. Тебе нужны наши чары, чтобы расправиться с противниками.
– С врагами Вонара, отец. С врагами народа.
– С твоими врагами. С Шорви Нирьеном.
– Да, с этим архипредателем, а заодно и с его самыми гнусными последышами. Скажем, с этим змеем Фрезелем. Или со скорпионом Риклерком. Или с порождением тьмы Беком.
– Тут чары тебе едва ли помогут. – Хорл скрестил руки на груди.
Изящное позолоченное кресло жалобно пискнуло – Бирс Валёр задвигался, подался вперед и вопрошающе взглянул на своего кузена.
– Ты отказываешься мне помогать? – тихо спросил Уисс. – Ты отказываешь мне в помощи, отец?
– Нет. Ты, как всегда, ничего не понял. Чары помогут тебе шпионить, если ты этого требуешь. Они даже смогут помочь уничтожить самого Шорви Нирьена. Но они не в состоянии победить силу мысли Нирьена и верность его учеников. Такое не под силу даже чарам. Уничтожь человека – и получишь врага много страшней: память о нем в сердцах друзей и последователей. Чары бессильны против идеи. Боюсь, однако, что сие выше твоего разумения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271
У всех представителей семейства Валёр вместе взятых до сих пор не хватило чар создать новую Чувствительницу. Так, может, их достанет на другое – хотя бы на время пробудить примитивное сознание в бездушных материальных структурах, таких как дома или памятники. Выбранная с умом структура – таверна, лавка или монумент, – способная зафиксировать происходящее в пределах своего восприятия, может стать для Комитета Народного Благоденствия поистине ценным источником информации. И тогда никакому врагу Вонара – то есть врагу Уисса Валёра – нечего и мечтать ускользнуть от длинной руки Комитета. Неуловимый Шорви Нирьен, и тот недолго будет гулять на свободе. Нирьен-невидимка… Однако его крикливые памфлеты порождали опаснейшее инакомыслие, бесили Уисса, как ничто другое. Он не знал покоя ни днем, ни ночью. Как же так получилось, что изгнание опального философа из Конституционного Конгресса несколько месяцев назад не решило дела и с ним не удалось покончить раз и навсегда? Отчего Нирьен не поспешил достойно наложить на себя руки? Тогда никому и в голову не могло прийти, что он уйдет в подполье и не где-нибудь, а в самом Шеррине начнет печатать свои запретные статьи, словно и не было никакой Революции. Он имел наглость нападать на Республику-Протекторат, как в свое время нападал на монархию. Возмущался, обвинял, обличал. Под укрытием и защитой своих преданных до идиотизма последователей он собирал вокруг себя вероломных предателей, и влияние его распространялось в обществе, как чума. Но скоро этому будет положен конец. Новая хитрость, опирающаяся на чары Валёров, призвана раз и навсегда покончить с Нирьеном – если она, понятно, сработает.
– Докажи, – повторил Уисс. – Перед свидетелями.
Свидетели были налицо – сидели в ожидании доказательств. И среди них Бирс Валёр – в тонком позолоченном кресле, которое каким-то образом выдерживало его непомерную тушу. Нахмурившись, он перебирал в уме свои шестеренки и приводы, ибо, хотя и оказал должное повиновение брату Уиссу, явившись по его требованию, сердцем пребывал с возлюбленной Кокоттой, с которой, к вящей его тревоге, их временно разлучили. Ненадолго, как он надеялся.
За креслом Бирса стояли депутаты Пьовр и Пульп, оба беззаветно преданные Красному Ромбу, соратники, на чью верность Уисс Валёр мог безоглядно положиться. Пьовр обильно потел, его рубашка даже в этот прохладный утренний час была насквозь мокрой. Полное лицо его раскраснелось, он него разило спиртным, но он не позволял себе расслабиться и взирал на Уисса Валёра с верноподданнейшей улыбкой, исполненной истового раболепия. По сравнению с Пьовром Пульп казался воплощением ледяной невозмутимости. Он был молод – никак не старше двадцати пяти, белокур и очень красив: чеканный профиль, золотистые локоны, светло-синие глаза и по-девичьи длинные ресницы снискали ему прозвище Мраморного Красавчика. Он и вправду походил на изваяние классических времен – столь же совершенный и столь же холодный. Им восхищались, но Пульпу до этого не было дела: его поглощала идея создания образцового общественного устройства, опирающегося на положения экспроприационизма.
Хорл помотал головой. Он так долго наводил чары, что усталость, судя по всему, затмила его разум.
– Что ты сделал с Флозиной? – с трудом произнес он. – И где твой брат Улуар?
Уисс не любил вопросов, но на сей раз решил ублажить отца.
– Флозина наверху. Сейчас она спустится к нам, – ответил он, проявив не свойственное ему терпение. – А об Улуаре не волнуйся – он в целости и сохранности.
Тут Уисс не соврал: одиночная камера «Гробницы», где находился Улуар Валёр, была хорошо обставлена, хорошо отапливалась – и столь же хорошо охранялась. Там он сейчас и обретался, ибо Уисс положил себе за правило (и никогда не отступал от него), чтобы четверо его пленных родичей не имели возможности собраться все вместе – не то еще сговорятся и выступят против него, Уисса. По крайней мере одного из них он непременно отделял от остальных, поручая неусыпной заботе народогвардейцев; в результате трое других безропотно повиновались.
– Ты не причинил Улуару вреда?
– Напротив, я страж брату моему.
У Хорла не осталось сил изъясняться околичностями. За месяцы вынужденного заточения в Шеррине старик как бы ссохся, иссяк, от него остались только кожа да кости. Но хоть он и казался бесплотным призраком – дунет ветер, и нет его, – однако не утратил силы духа. Он смело взглянул в глаза сына и тихо сказал:
– Понимаю, о чем ты думаешь. Тебе нужны наши чары, чтобы расправиться с противниками.
– С врагами Вонара, отец. С врагами народа.
– С твоими врагами. С Шорви Нирьеном.
– Да, с этим архипредателем, а заодно и с его самыми гнусными последышами. Скажем, с этим змеем Фрезелем. Или со скорпионом Риклерком. Или с порождением тьмы Беком.
– Тут чары тебе едва ли помогут. – Хорл скрестил руки на груди.
Изящное позолоченное кресло жалобно пискнуло – Бирс Валёр задвигался, подался вперед и вопрошающе взглянул на своего кузена.
– Ты отказываешься мне помогать? – тихо спросил Уисс. – Ты отказываешь мне в помощи, отец?
– Нет. Ты, как всегда, ничего не понял. Чары помогут тебе шпионить, если ты этого требуешь. Они даже смогут помочь уничтожить самого Шорви Нирьена. Но они не в состоянии победить силу мысли Нирьена и верность его учеников. Такое не под силу даже чарам. Уничтожь человека – и получишь врага много страшней: память о нем в сердцах друзей и последователей. Чары бессильны против идеи. Боюсь, однако, что сие выше твоего разумения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271