— Во-первых, они могут ни с того ни с сего погаснуть. Но даже если этого не случится радиус видимости не будет превышать нескольких футов, и, чтобы вернуться обратно в лагерь, вам понадобится приспособление иного плана. Слава Богу, я об этом позаботился. Видите? — Он оттянул правый рукав, показав намотанную на запястье бесцветную бечеву, невесомую и тонкую, как леска. — Возьмитесь за свисающий конец, намотайте его на палец или привяжите к ремню, ступайте куда пожелаете, а обратный путь найдете без труда. — Заметив недоверие на лицах спутников, он пояснил: — Шнур безразмерный. — Затем, ухватив кончик двумя пальцами, потянул. Бечева и правда растянулась без видимого усилия, а когда Уэйт-Базеф отпустил ее, сжался до первоначального положения.
— И насколько его хватит? — спросил Деврас.
— Как минимум на несколько лиг.
— Что, если он порвется?
— Постарайтесь, чтобы этого не случилось. И ни в коем случае не выпускайте шнур из рук.
— Обвяжу-ка я его вокруг запястья.
Тугая нить едва ощутимо сжимала его руку, Деврас отошел на несколько шагов. Шнур удлинился, но давление осталось прежним. Юноша коснулся натянутой нити, и она запела, как струна арфы. Чистый высокий тон будто ножом рассек тяжелый воздух, так что Деврас вздрогнул от неожиданности. Уэйт-Базеф отечески улыбнулся.
— Когда привыкнете к звуку, сможете определять по нему приблизительную длину нити.
— Ваше изобретение, Рэйт?
— Ну что вы. Члены ордена Избранных пользуются этой милой вещицей со времен Неса Глазастого.
Даже Гроно и тот проникся уважением к почтенному возрасту магического шнура. Не теряя времени на дальнейшие разговоры, Деврас с камердинером взяли из светящейся кучи по каменюге и отправились на поиски пропитания.
Тьма поглощала свет с пугающей быстротой. Не успев удалиться от костра и на несколько шагов, Деврас оглянулся и увидел позади лишь смутное белесое пятно, Уэйт-Базефа и леди Каравайз уже не было видно. Еще несколько шагов — даже пятно исчезло. Они остались одни-одинешеньки посреди вселенской Тьмы, вооруженные лишь сиянием двух камней. Деврас видел только бледное лицо Гроно, блестящее от пота, и клочок заросшей сорняками земли с пожухлой травой. Дальше была пустота, черное ничто и нигде. Слабое обнадеживающее натяжение шнура напомнило ему о существовании Уэйт-Базефа. Повинуясь внутреннему голосу, он щипнул связующую нить и через мгновение почувствовал вибрацию: Уэйт-Базеф посылал ему ответный сигнал.
— Ну и что теперь, мастер Деврас? — Жизнерадостные интонации, которые постарался придать своему голосу Гроно, звучали как-то неубедительно.
— Теперь поищем чего-нибудь съестного. — Уверенность Девраса была такой же мнимой, как жизнерадостность камердинера. — Если верить Кламу Лебойду, съедобные грибы растут повсюду. Как тебе улыбается мысль отведать за ужином грибочков?
— На мой взгляд, они все же предпочтительнее каких-нибудь слизней. Кстати, господин, вы думаете, что сейчас вечер? А почему не утро или не день?
— Вполне может быть. Последний раз мы ели еще на «Великолепной». Судя по моему разыгравшемуся аппетиту, с тех пор прошло никак не менее полутора суток, но я вполне могу ошибаться. Как сказал Гезеликус: «Боль и лишения замедляют течение времени. Часы, проведенные в мучениях, тянутся бесконечно. Сам собой напрашивается вывод: горе продлевает жизнь, а нескончаемые страдания продляют ее до бесконечности. Таким образом, именно в муках мученических и заключается секрет вечной молодости».
— Этот ваш философствующий фигляр, верно, воображал себя остряком. Знаете, господин, давайте лучше искать грибы.
Окружающая природа вовсе не показалась им рогом изобилия, обещанным Кламом Лебойдом. Ягоды, если когда-то и росли здесь, давно уж опали с кустов. Съедобных кореньев, столь живописно воспетых в его трактате, обнаружить никак не удавалось. Зато грибов было великое множество. В теплом влажном климате они чувствовали себя великолепно. Какие-то были безусловно ядовиты, другие — возможно, ядовиты, и их решили не трогать. Зато Деврас наткнулся на целую россыпь так называемого «живого жемчуга» — грибов, хорошо ему знакомых и весьма полезных. Подкрепляясь на ходу, они с Гроно очень скоро набрали целый узел «жемчужин», которых хватило бы даже на то, чтобы утолить самый зверский голод. Но одних грибов было явно недостаточно, и наши добытчики решили продолжить поиски. Они блуждали во тьме, заключенные в маленький кокон магического сияния. Больше его Деврас боялся, как бы не оборвалась тонкая нить, соединявшая его с Уэйт-Базефом. Тогда они ни за что бы не нашли дороги назад.
Они поднялись по покатому склону, и Деврас видел под ногами землю, которую когда-то возделывали человеческие руки. Теперь ее покрывала лишь чахлая трава. Вскоре перед ними выросла стена горизонтально положенных бревен. Вероятно, это была сторожка или сарай на какой-то ферме. Они на ощупь прошли вдоль нее до угла, свернули и скоро отыскали вход. Дверь была распахнута настежь, но свет камней не позволял увидеть, что творилось внутри домика. Деврас покликал хозяев, но не услышал ответа.
— Здесь никого нет. Зайдем внутрь.
— Стоит ли, мастер Деврас?
— Там может быть еда.
— Как прикажет ваша светлость.
— Как прикажет мой желудок.
Деврас зашел на крыльцо, Гроно следовал за ним по пятам. В комнате царил жуткий беспорядок, грубо сколоченная мебель была перевернута, кухонная утварь и одежда разбросаны.
— Есть кто живой? — Голос Девраса потонул в пустоте.
— Дом, конечно, брошен, господин. Об опасностях можно пока позабыть. Кстати, насчет еды вы были совершенно правы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123