Лучше уж так. Они забыли тебя. Спи, витязь. Не стоит тебе появляться среди них. Они на все способны, лишь бы никто не помешал им равнодушно проходить мимо. Спи, витязь.

…Война надвигалась медленно и неуклонно, словно прилив. Каждая накатившая волна в конце концов откатывалась, но на смену ей уже спешила новая – которая продвигалась уже чуточку дальше. Мудрые старики знают: любой прилив раньше или позже сменяется отливом. Знают они и другое: на освободившемся от схлынувшей волны песке всегда остаются трупы. Трупы людей. Трупы государств. Трупы народов.
Волны войны катились из страшного королевства Рон, и, хотя имели они конкретную цель, катились они, не разбирая дорог, не щадя ничьих земель, не вспоминая о былых священных клятвах и вечных союзах. Королевство Рон не всегда было страшным. Знало оно и лучшие времена. Годы и годы величия, мудрости и красоты. Плохо, когда Король умирает не успев оставить наследника. Еще хуже когда ни один из претендентов не обладает неоспоримыми правами на трон. И уж совсем плохо, когда в борьбе за престол некоторые из них начинают пользоваться услугами магических орденов с весьма сомнительными репутациями. Черные Маги правят теперь королевством Рон – и волны войны бегут и бегут от него в задыхающийся от беспрерывной битвы Джанхар, в котором некий мудрец, по слухам, произнес некое пророчество. О чем оно было, разумеется, никто не знает – кто ж простому народу-то про такие вещи сказывать станет! Однако что-то там такое было – не зря же черные маги так развоевались. Они конечно и без того повоевать не дураки, но не до такой же степени!
Даже самому себе Курт не смог бы объяснить, почему он все-таки не пошел вместе с Элной в ее деревню. По правде говоря, ему было безразлично, куда податься, но…
После того, как в одном из самых грязных трактиров города, по какому-то странному недоразумению носящем гордое прозвание «Королевский Дракон», Элна накормила его действительно королевским ужином – такого вероятно хватило бы и дракону, а не только барду-недоучке – он встал, поблагодарил и вдруг сказал что уходит. Уходит прямо сейчас. Не откладывая. Он не знал, что на него нашло – просто некий неведомый собеседник внутри его самого вдруг решил, что пришло время. Время уходить.
Элна внимательно посмотрела ему в глаза, а потом улыбнулась и сказала, что он молодец, что наконец-то он стал взрослым и что она желает ему удачи. А на прощанье, на удачу опять же, подарила ему серебряную монетку. Целое состояние! И откуда у нее?.. Монетку Курт завернул в не слишком грязный еще платок и упихал подальше за подкладку своего драного плаща. В последнее время в подкладке образовалось столько дыр, что Курт перестал сокрушаться об отвалившихся карманах.
Курт уходил. Уходил из города. Уходил совсем. Какое-то странное чувство смутно билось у него в груди – он еще не знал, что это называется «ликование». Серые городские сумерки тяжелой паутиной оседали на плечи. Курт шел и слышал, как во всем городе хлопают закрывающиеся окна и двери, как задвигаются на ночь засовы, захлопываются ставни. Где-то там, в центре, на богатых улицах шла драка, слышались пьяные голоса ссорящихся из-за добычи наемников и звон стали. Курт уходил дворами и переулками. Он уже знал, в котором месте перелезет стену.
Опять вспомнился всадник. Облачный Воин. Так его называли когда-то. Когда-то очень давно… Курт жалел что не может вырыть и унести камень. Ему, небось, тоже несладко, бедняге…
С другой стороны, если стража накроет меня таскающим камни из городской мостовой… Всаднику – что, он каменный, а меня так отходят дубинками! Нет уж. Как-нибудь потом, если жив останусь.
Внезапно он понял, до какой степени ненавидит этот город. На самом деле ненавидит. Открытие потрясло его. Денгер… город, в котором он несколько лет просидел у грязной холодной стены… город, в котором даже в лучшие дни удавалось всего лишь кое-как выживать, а в остальные – только бы не сдохнуть… город, в котором в пьяной драке зарезали его отца… как он мог считать, что любит его?
Что за чудовищное колдовство держало его здесь столько времени?
Колдовство? Далекие отзвуки призрачного рога достигли его и ласково коснулись, словно весенний солнечный луч, шаловливо скользнувший из-за ветвей, ненароком задетых пролетающим ветром.
Далекие отзвуки призрачного рога?
Нет. Это всего лишь ветер ерошит волосы.
Почудилось.
Курт ловко забрался на потрескавшуюся от времени стену – только слабо звякнул привязанный за спиной сид – взобрался и посмотрел назад. Посмотрел – и подумал, что все это время прожил в капкане, прожил, даже не осознавая, что это капкан.
– Я никому ничего здесь не должен, – сказал он, глядя в неспокойную тьму кварталов. – И я всех вас прощаю, – добавил он мстительно. – Будьте настолько омерзительны, насколько вам этого хочется. Я пошел.
С этими словами он решительно спрыгнул со стены в охватившие город сумерки.
Еще какой-нибудь десяток лет назад он вполне мог бы угодить в глубокий ров, наполненный водой. К счастью, те времена давно прошли, и Курт просто рухнул на какую-то кучу мусора. «Куча мусора» взвыла дурным голосом и, невежливо стряхнув Курта, принялась торопливо натягивать штаны. На Курта водопадом обрушилось невероятное месиво из руганей всех стран и народов. Точней говоря, это был не водопад, а натуральный грязевой поток.
С трудом стряхнув с себя обломки устного народного творчества, Курт вгляделся в застегивающую штаны тень. Перед ним, основательно покачиваясь, стоял здоровенный, в охапку пьяный наемник из тех, что сегодня бесчинствовали в городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19