– Но я не догадывалась об этом вплоть до сегодняшней ночи. В праздничный вечер я была чересчур утомлена и сбита с толку, поэтому не могла с уверенностью сказать, как все случилось. Я не почувствовала, чтобы кто-то толкнул меня, вот и убедила себя, что мне все показалось.– Но ведь синяки вокруг шеи – это не иллюзия, – заметил Стоунхерст, который все время разговора не сводил глаз с темных синевато-багровых отметин на шее Эйми.Придя в замешательство от столь пристального взгляда, она смущенным жестом приподняла кружевной рюш, украшавший воротник платья.– Нет, не иллюзия, – прошептала она. – Но ведь за исключением моих внутренних ощущений, у нас нет никаких доказательств, что эти два происшествия как-то связаны. По крайней мере ничего такого, что было бы убедительным с точки зрения закона.– И тем не менее вывод напрашивается сам собой, разве нет? – сказал виконт и, не оставляя Эйми возможности ответить, повернулся к маркизу Олбрайту: – Я снова приношу свои извинения, что не рассказал вам обо всем раньше, как только леди Эйми доверилась мне. Я…– Чепуха, – отмахнулся маркиз. – Не надо извинений, Стоунхерст. Я знаю о своем мышонке больше, чем она догадывается. Она может казаться тихой и покорной, но за кротким фасадом кроется такое упрямство… она перещеголяет обеих сестер, вместе взятых. Сомневаюсь, что Эйми прислушивалась к твоим возражениям. – Иронично сдвинув брови он обратил свой проницательный взгляд на младшую дочь: – И похоже, не очень-то была вежлива, обсуждая с тобой этот вопрос.– Да, вы правы, – монотонно отчеканивая слова, признал лорд, пригвоздив Эйми испытующим взглядом. – Но уверяю, что зародись у меня хоть малейшее подозрение, что кто-то намеренно столкнул Эйми в тот вечер с лестницы, она вынуждена была бы сразу сообщить вам об этом. Уж я бы проследил.Раздражение Эйми возрастало не только из-за очевидного игнорирования ее персоны в ходе беседы, но и из-за высокомерного тона Стоунхерста. Похоже, он считал, что имеет право указывать ей. Но Эйми намеревалась вывести его из заблуждения. Однако присутствие близких вынуждало ее хранить молчание.В конце концов Коннор попытался разрядить обстановку и ослабить напряжение:– Лицо того мужчины, которого ты видела во сне. Не показалось ли оно знакомым?Эйми повернулась к мужу Джиллиан и, отрицательно покачав головой, ответила:–. Все случилось так быстро, что мне не удалось его разглядеть.– Мог ли это быть мой отец? – прозвучал вопрос Хоксли. Он стоял в дальнем углу зала, опираясь на спинку кресла, в котором сидела Мора. Глубокая складка между бровями выдавала его озабоченность. – Ведь нам известно, что его привело туда письмо, вероломно написанное Страттоном от имени твоей матери. Поэтому вполне возможно, что он оказался там до того, как Страттон успел скрыться.– Я так не думаю. Конечно, не могу сказать с абсолютной уверенностью, но мне кажется, это был не он.Лорд Олбрайт с силой ударил кулаком о подлокотник дивана, заставив всех испуганно вздрогнуть.– Черт побери, сколько же людей тайком слонялись у моего дома в тот вечер? – рявкнул он со злостью – Хоксли, Страттон, а теперь выясняется, что был кто-то еще? Как могло случиться, что полгорода оказалось у моих дверей, и все эти люди остались незамеченными?Джиллиан, высвободившись из объятий мужа, подошла к отцу и, пытаясь утешить его, обняла за плечи.– Папа, была ужасная гроза, и все случилось поздно ночью. Поэтому вполне объяснимо, что никто ничего не заметил. Вы должны успокоиться.Вид у маркиза был очень уставший, он с силой выдохнул и беспомощно рухнул на диван.– Я думал, все уже закончилось и наконец-то ваша мать может упокоиться с миром. Но сегодняшнее открытие, что, возможно, кто-то еще имел отношение к этой истории, лишь вызывает новые сомнения и вопросы. Этот человек был свидетелем преступления и как минимум мог бы заявить о себе, чтобы вернуть славное имя покойного лорда Хоксли, но, что еше хуже…Маркиз замолчал, да и продолжать не было смысла. Эйми и так знала, что он собирался сказать. С большой вероятностью можно было предположить, что человек, оставшийся в тот вечер незамеченным, мог быть сообщником убийцы.– Это абсолютная нелепость.Со злостью вырвавшаяся фраза заставила всех обернуться и посмотреть на леди Оливию, неподвижно сидевшую на диванчике возле Моры. За те несколько часов, что тетушка была в доме, она едва ли сказала и пару слов. Из всех присутствующих Оливия была единственной, кто никоим образом не откликнулся на эту ужасную историю. Теперь же она снисходительно посмотрела на Эйми, потом перевела взгляд на брата.– На самом деле, Филипп, я не понимаю, как ты можешь серьезно относиться к этой чепухе, – сказала она, надменно скривив рот. – Нет никаких доказательств, что так называемые воспоминания Эйми являются чем-то большим, чем спровоцированные кошмарами галлюцинации. – Она резко передернула плечами. – Сама идея о том, что там был кто-то еще, нелепа. Страттон во всем сознался и совершенно точно не упоминал кого-либо еще, замешанного в этой истории. У девочки путаница в голове, вот и все.Ошарашенная тем, как тетя хладнокровно отмахнулась от пережитого ею за последнее время, Эйми решительно настроилась доказать свою правоту. К ее удивлению, прежде чем она открыла рот, Стоунхерст ринулся напролом.– Тогда как вы объясните попытки покушения на Эйми, миледи? – спросил он, смерив леди Оливию негодующим взглядом. – Кто-то пытался ее убить. И не раз! Прошлой ночью преступник явился к ней в комнату и, угрожая, требовал забыть о происшедшем в ночь убийства маркизы. На мой взгляд, этого вполне достаточно, чтобы отнестись к этой, как вы говорите, нелепости со всей серьезностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77