И нее же эта мысль доставила ей огромное удовольствие.
Дрожащими руками она взяла со столика сверток и протянула мужу:
- Ты заказал ткань, которую мне так хотелось использовать для обивки кресел. О такой я и мечтать не могла. Но почему, Доминик?
Он нахмурился, но Кэтрин видела, что муж намеренно изображает неудовольствие. Было очевидно, что он пытался скрыть свои чувства. Пожав плечами, он проворчал:
- Почему? Какая тебе разница? Ткань понравилась? Цвет подошел? Если нет, то можно выписать другую. - Он хотел отвернуться от нее, но Кэтрин придержала его за локоть.
- Для меня разница есть, - прошептала она. - Вместе с тканью я получила вот это письмо. - Она сунула письмо поверенного прямо мужу под нос. - Ты увеличил сумму, положенную мне «на булавки», и выделил огромную сумму на восстановление поместья. Доминик, я хочу знать почему.
Он осторожно отстранил ее руку и прошелся по комнате. Затем подошел к камину. У него был вид зверя, угодившего в ловушку. Конечно, ему ужасно не хотелось отвечать на ее вопросы. Однако она не могла оставить его в покое. Она должна была знать правду.
Разумеется, она могла бы просто взять эти деньги и успокоиться. Любая другая здравомыслящая женщина так и поступила бы на ее месте. И все же Кэтрин по-прежнему стояла перед мужем и ждала его объяснений.
- Почему ты подарил мне все это, Доминик? - допытывалась она. - Я думала, что ты не хочешь ничего делать с этим домом.
- Так что же, отослать все назад? - спросил он, оборачиваясь к ней.
- Нет-нет. - Она покачала головой. - Просто меня озадачила такая перемена. Ты совсем сбил меня с толку.
Было ли это правдой? Да, наверное. Доминик Мэллори показался ей довольно странным и противоречивым человеком еще тогда, когда она впервые увидела его на террасе, и он вдруг признался ей, что не верит в любовь. И с тех пор он не переставал изумлять ее и ставить в тупик. Она потратила немало сил, чтобы разгадать загадку, которую представлял собой человек, стоявший сейчас перед ней. Увы, без особого успеха.
- Видишь ли, Кэт, я подумал, как следует о том, что ты мне говорила, когда мы только приехали сюда. Если я и в самом деле захочу продать Лэнсинг-Сквер, то пусть уж поместье будет в наилучшем состоянии. Если же я оставлю его за собой…
Ошеломленная словами мужа, Кэтрин выронила сверток.
- Ты подумываешь о том, чтобы оставить поместье за нами?
У него задергалась щека, и он уставился на нее сверкающими глазами. Сейчас в его глазах пылала страсть, было в них и нечто другое… Было чувство, которое пугало ее настолько, что она не смела даже думать об этом.
- Да, возможно, я не стану продавать поместье. Я вдруг поймал себя на том, что мне нравится смотреть, как ты здесь хлопочешь. - В его голосе прозвучала необычайная нежность, но он тут же нахмурился и добавил: - И потом, это прекрасное капиталовложение.
Слезы навернулись ей на глаза. Она понимала, что мужу не так-то просто было пойти на уступку. Но он захотел сделать ей подарок. Захотел, чтобы у нее был свой дом.
- Спасибо, Доминик. - Кэтрин потянулась к мужу и поцеловала его в щеку.
Едва лишь она прикоснулась к нему, как ее захлестнуло жаркой волной желание. Так уж действовало на нее любое прикосновение к мужу, хотя этот поцелуй был, пожалуй, самым целомудренным из всех их поцелуем. И пожалуй, самым важным.
Доминик взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза. И тотчас же колени у нее стали как ватные - она поняла, что муж страстно желал ее.
Какое-то время он молча смотрел ей в глаза, потом вполголоса проговорил:
- Я так хочу, чтобы ты поняла меня, Кэт. Хочу объяснить тебе все.
Она смотрела на него с удивлением. О чем это он в такой момент?
- Тогда объясни, - пролепетала она, приближая губы к его губам.
Внезапно дверь за их спиной отворилась, и в гостиную шагнул Мэтьюз.
- Прошу прощения, что помешал. - Дворецкий в смущении откашлялся.
Доминик вздрогнул, словно внезапно пробудившись от сна. Взгляд его еще туманила пелена, и Кэтрин готова была поклясться, что и глаза были подернуты такой же дымкой.
- В чем дело? - спросил Доминик, отступая на шаг от жены и проводя ладонью по волосам.
- Я пытался сказать джентльмену, что вас нет дома, - ответил Мэтьюз. - Но его слуги уже вносят в дом багаж и распрягают лошадей. Он оттолкнул меня и…
- Кто?! - воскликнул Доминик.
Дворецкий испустил долгий скорбный вздох, и ужасное предчувствие стеснило сердце Кэтрин.
- Ваш брат и его супруга ожидают вас в холле, сэр.
Доминик покачнулся и, наверное, упал бы, если бы не схватился за каминную полку. Значит, Коулден здесь… Как всегда, некстати. Его брат заявился в тот самый момент, когда он наконец набрался смелости и приготовился обо всем рассказать жене.
Досада и гнев охватили его, но гораздо сильнее встревожило то, что в душе его пробудилось и иное чувство. Впервые с тех пор как он много лет назад покинул кров Харрисона Мэллори, в душе его шевельнулся страх, а сердце отчаянно забилось.
Он искоса взглянул на жену. Ошеломленная сообщением дворецкого, Кэтрин замерла, прикрыв рот ладонью. А вдруг появление Коула пробудит в ее душе те чувства, которые она питала когда-то к своему бывшему жениху? А ведь он так старался заставить жену забыть о прошлом… Но две-три минуты наедине с прежним возлюбленным - и все его, Доминика, усилия, возможно, окажутся напрасными. Тогда рассказывай правду или не рассказывай - ничего не изменится.
Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и проговорил сквозь зубы:
- Я не сомневаюсь, Мэтьюз, что вы сделали все возможное, чтобы остановить моего брата и его жену. Что ж, просите их пройти.
Дворецкий кивнул и вышел из комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88