На глазах новобрачной тотчас появились слезы - первое и единственное свидетельство того, что она не бездушна. Когда же Робелардо протянул ей простенькую нитку гранатовых бус, из груди ее вдруг вырвался сдавленный крик.
Девушка схватила их так поспешно, точно ничего дороже этого у нее не осталось.
Ко всему прочему Робелардо довольно великодушно снабдил их огромными тюками со съестным - вполне достаточно для того, чтобы благополучно вернуться в Санта-Барбару.
Воскресив в памяти недавние события, Джеймс покачал головой. «Нет, они чокнутые, - подумал он, - точно чокнутые!»
- Мистер Кэган! - Слова прозвучали очень тихо. Джеймсу даже показалось, что он ослышался. Щетка в его руке, дрогнув, застыла возле холеной шеи гнедого жеребца. Раздался чуть слышный кашель, и тот же голос уже немного громче произнес: - Мистер Кэган!
Джеймс обернулся. Девушка стояла рядом: руки висят как плети, непокорные черные волосы разметало по плечам, темные глаза настороженно смотрят ему в лицо.
- Ага, стало быть, у вас наконец прорезался голос! - проворчал он, возликовав в душе.
Коснувшись шеи длинными тонкими пальцами, девушка вдруг вспыхнула.
- Да.
- Вот и хорошо. - Отбросив щетку в сторону, он шагнул к ней и тут же замер, заметив, что она сразу же окаменела. «Видимо, страх еще не исчез, - подумал он. - Надо вести себя поосторожнее». - Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, - еле слышно прошептала она. - Очень хорошо. Благодарю вас, сэр.
В ее широко раскрытых глазах все еще плескался страх, и Джеймс решил контролировать каждый свой жест.
- Как тебя зовут, милая?
- Элизабет. Элизабет Бек.
Элизабет. Он расплылся в улыбке. Это имя, казалось, было создано для нее! Он и сам бы ее так назвал, если бы был ее отцом.
- Элизабет, - повторил он, будто пробуя слово на вкус. - Славное имя! И тебе идет! А я Джеймс Кэган. Джим.
Она снова покраснела, и Джеймс, забывшись, шагнул к ней, но тотчас спохватился, ибо глаза ее испуганно расширились.
- Да, я знаю. Мне хотелось поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали. - Теперь пришла его очередь краснеть. Да его следовало бы высечь за то унижение, которое она испытала, а тут вдруг благодарность! Сердце его екнуло. - За то, что спасли меня, - вдруг добавила она.
- Все в порядке, мисс... Элизабет. И... прошу вас, зовите меня Джим. Мне как-то не по себе, когда люди называют меня «мистер Кэган»! - Ее губы чуть заметно дрогнули. - Так, - бессмысленно повторил он, понимая, что ведет себя как последний дурак. - Э... почему бы вам не посидеть тут, пока я буду разводить огонь? Скоро стемнеет. А нам хорошо бы успеть перекусить.
- Можно, я помогу? - робко попросила Элизабет. - Я знаю... я привыкла жить в лагере. Можно, я распакую вещи? - У нее был чуть хрипловатый, мягкий южный выговор.
Джеймс решительно покачал головой.
- Милая, у тебя был тяжелый день... да и вообще не сладко пришлось, верно? Так что отдохни пока, я сам обо всем позабочусь, хорошо?
- Но день был тяжелый не только для меня, сэр.
- Что делать, - отмахнулся Джеймс. - Ладно, просто посиди, расскажи мне, откуда ты родом. Если хочешь, конечно... У тебя есть какая-нибудь родня в Калифорнии? Нам надо подумать, что с тобой делать.
Поколебавшись, Элизабет вновь уселась на камне. Покорно сложив на коленях руки, она принялась следить, как ее рослый светловолосый спаситель быстро сложил костер и поднес к нему спичку. Все его движения были на редкость точны, а двигался он грациозно, как огромный хищник. Рельефные мышцы так и перекатывались у него на спине, и ей вдруг пришло в голову, что только какая-то дикая случайность бросила его в руки головорезов Робелардо. Сама мысль о том, что кто-то мог застать его врасплох, показалась ей абсурдной.
Так, в молчании, прошло несколько минут, прежде чем Джеймс поднял голову и обнаружил, что она за ним наблюдает. В ее больших темных глазах уже не было страха. Он дружески ей улыбнулся.
- Откуда ты, Элизабет? Я имею в виду: откуда ты родом? Она вздрогнула, будто от удара, и что-то мелькнуло в ее глазах, но так быстро, что он едва заметил это. Джеймс решил, что ему почудилось.
- Из Теннесси, - прошептала она как-то очень уж нерешительно, будто сама не была уверена в этом. - Из Хоэнвальда, штат Теннесси.
Он кивнул:
- То-то я почувствовал южный акцент. Так, значит, вы с отцом приехали в Калифорнию из Теннесси?
На лице ее отразилось смущение.
- Да... мы из Теннесси. Моя семья... Джеймс нахмурился:
- Твоя семья?
- Мама, отец, братья и сестра.
Он ждал, что Элизабет продолжит, но она замолчала. Просто сидела и молча смотрела на него своими огромными глазами.
- А что случилось с твоей семьей? - осторожно поинтересовался он.
- У мамы нашли туберкулез, - прошептала она. - Мы переехали сюда из-за нее. Доктор сказал, что ей нужен такой климат, как в Калифорнии. Но она была уже очень больна. И умерла, когда мы еще были в Техасе.
Девушка вздохнула, и Джеймсу показалось, что она сейчас заплачет, но она таки продолжила тем же ровным голосом:
- Мы путешествовали не одни... Было еще шесть фургонов. Кроме нашего. Когда мы пересекли границу Нью-Мексико, на нас напали индейцы. Многие наши мужчины были убиты, и мои братья тоже, Фрэнк и Джон. Их похоронили вместе с остальными... просто засыпали камнями...
Джеймс на мгновение взглянул ей в глаза.
- Папа держался изо всех сил, но все это было ужасно. Да еще и оба его сына остались в пустыне. И все-таки маму мы похоронили по-христиански. Ее могила осталась в Эбилине.
Джеймс угрюмо покачал головой:
- Держу пари, твоему отцу пришлось тяжело, милая. Да и любому другому... вынести такой удар!
- Да, - тихо сказала она. - Так оно и было. - Она отвела взгляд. - Потом мы снова двинулись в путь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110