, и лишь изредка у мастерской отца останавливался его автомобиль. Ник
то не знал, откуда у него такая куча денег… Видели только, как из машины вы
ходил низкорослый Луиджи в шляпе на густых кудрях, в перчатках, словом Ц
щеголь немыслимый. Вот в эту пору он и приобрел для мастерской новые стан
ки и снял по соседству магазин с подвалом и квартирой, годами пустовавши
е. Когда его мать скончалась, Луиджи устроил ей такие пышные похороны, как
их на улице Р. никогда и не видывали. Но когда умер его отец, по общим предпо
ложениям сын был где-то в Америке. И грустно было видеть, как ушел в лучший
мир старик Петраччи, а сын даже не закрыл ему глаза. Фирмой, основанной в 1850
году, управлял служащий, нанятый Луиджи, находилась она в состоянии мирн
ой дремоты, когда словно вихрь появился сам Луиджи Ц и тут же снова исчез
. «Скачки» Ц уверяли одни, «женщины» Ц уверяли другие, «дела» Ц уверяли
третьи… Корсиканцы, они друг за друга горой стоят. Потом в один прекрасны
й день, задолго до войны 40-го года, он снова вернулся и уже никуда больше не
уезжал. Теперь Луиджи Петраччи вечно сидел в своем магазинчике за пыльно
й витриной в серой куртке, с пролысиной, идущей ото лба к макушке, и в очках
с толстыми стеклами, скрывавшими глаза. Магазин быстро наполнился всеми
этими биллиардами и другими увечными механизмами, ожидающими ремонта. Е
го клиенты были в общем-то странные типы, или слишком хорошо, или слишком
плохо одетые, но, в конце концов, Луиджи Петраччи чинил механизмы и не инте
ресовался их владельцами. Ведь ветеринар лечит любых кошек и собак, чьи б
ы они ни были. То же самое с людьми. Моральный облик клиентов не касался би
знеса Луиджи. Впрочем, у него были также вполне добропорядочные клиенты,
важные господа и даже дамы, кавалеры ордена Почетного легиона и все тако
е прочее…
В сущности, на улице Р. осталось не так уж много свидетелей жизненного пут
и Луиджи Петраччи. Одни умерли, другие переехали. Но вовсе не обязательно
знать, кто и когда выстроил старый дом, известно только, что он стоял на ме
сте еще до того, как открылась механическая прачечная «Прессинг», еще до
того, как переоборудовали бистро, теперь оно ярко, до рези в глазах освеще
но неоном, там завели электрический биллиард и только что установили тел
евизор. А молодые обитатели улицы Р., так те даже не помнили, когда именно п
оявились Натали и Мишетта, хотя было это после сорок пятого года.
Вот уже пятнадцать лет Луиджи и Натали жили вместе. Одной ляжки Натали вп
олне хватило бы, чтобы выкроить из нее щуплого Луиджи. Но оба любили друг д
руга и такими, какие они есть. Будь Натали безногая или прокаженная, Луидж
и все равно бы ее любил. Он преданно ухаживал за ней, словно желая вымолить
прощение за всех тех, кто не знал страданий. А в глазах Натали Луиджи был б
альзамом для ее ран, родником в ее пустыне. И их союз был потаенным, подобн
о тому саду за окном, подобно их спальне, куда имела право входить одна лиш
ь Мишетта.

III. Проклятый игрок

Между клиентами, посещавшими магазин Луиджи, и квартирой за магазином, г
де царила Натали, существовала непроницаемая перегородка. Гости Натали
не имели права ходить к ней через магазин Луиджи, а клиентам Луиджи не пол
агалось ходить через квартиру. И если вам не открывали со стороны коридо
ра Дракулы, не стоило и обращаться к Луиджи и объяснять ему, что звонок у д
вери не работает. «Постучите еще раз, Ц говорил Луиджи, Ц ничем не могу в
ам помочь…» А это просто означало, что Натали никого не желает видеть, что
у нее много работы или что она не в настроении.
А ведь поначалу Фи-Фи был лишь постоянным клиентом магазина и только пот
ому, что выдался на редкость суматошный и жаркий день, Луиджи провел его к
оридорчиком за лавкой в их квартиру.
Ц Натали, Ц сказал Луиджи, Ц это наш старый клиент, друзья зовут его про
сто Фи-Фи… У него сломался биллиард, и ему не терпится получить его обратн
о, пускай посидит с тобой, на улице жара несусветная, а в магазине полно на
роду! Я зайду за ним попозже, когда установлю, что такое стряслось с его би
ллиардом.
Ц Мишетта, Ц кликнула Натали, Ц дай закусить… Садитесь в кресло, Фи-Фи…

Фи-Фи сел в кресло, а Натали, не обращая внимания на неожиданного гостя, пр
одолжала работать. Фи-Фи огляделся. Комната была обжита до последнего уг
олка, на столе бумага для рисования, был еще стол, овальный, старое кресло,
обитое коричневой тканью, диван и повсюду книги, на стенах, на эмалирован
ной печурке, на полу… Корзина для бумаг полна доверху… Солнечный луч ско
льзнул по волосам Натали, нацелился на Ларусса, стоявшего на вращающейся
этажерке… Эта особа, жена Луиджи, видимо, не собирается вступать с ним в б
еседу. Ну ладно, подождем, благо здесь прохладно. Дама внушительных разме
ров… глыбина… Нелегко, должно быть, солнцу заглядывать сюда, в нижний эта
ж, особенно из-за огромных деревьев, растущих под окном. Странный сад в са
мом сердце Парижа, среди его камней и макадама. Замурованные деревья… те
мно-зеленые тона. Фи-Фи встал с кресла, подошел к окну… Удивительно, до чег
о тихо в этой комнате. А сад-то большой. Напротив флигель с закрытыми став
нями, крыльцо, каменные ступеньки спускаются прямо в некошеную траву… До
лжно быть, никто никогда не выходит на это крыльцо. Фи-Фи снова уселся. Гол
ова Натали с блестящими гладкими волосами была по-прежнему наклонена на
д рисунком… Тяжелый узел лежал на мощной шее. Наконец она подняла голову,
показала свой гладкий лоб, ясный и бледный, как репа, долго пролежавшая в п
одвале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80