Руне не говорит по-английски, из-за чего возникает еще больше трудностей. Но и Лейф и Терье свободно говорят по-английски.
— Кто такой Терье? — не понял Джон Харли.
— Сын Лейфа. Он исполнительный директор компании. Он на самолете возил меня в Тронхейм, чтобы я могла увидеть, где родилась бабушка. Есть еще одна ветвь семьи — в Осло, но я не располагаю временем, чтобы встретиться с ними. У меня билет на паром, в пятницу отходящий в Ньюкасл. Так что в субботу вечером я буду дома. — Кирстен понимала, что говорит чересчур много и чересчур быстро, поэтому остановила себя. — Папа, я все расскажу подробно, когда вернусь. А сейчас лучше передам трубку Лейфу.
Она позвала Лейфа в комнату, откуда звонила, и он взял трубку.
— Hallo, kusine, — сказал он и тут же, перейдя на английский, с теплотой добавил: — Наконец-то твоя дочь соединила нас.
Почти ничего не видя, Кирстен смотрела в окно, вполуха слушая разговор только одной стороны. Человек, с которым ей больше всего на свете хотелось бы быть вместе, очевидно, и не помышлял об этом. Терье взял то, что ему предложили, как сделал бы любой мужчина на его месте, и, вероятно, готов еще раз повторить это, если представится возможность. Но не более. Дальше он не пойдет! Позволить себе влюбиться в него — большей глупости нельзя и вообразить, особенно если учесть, что она знала о нем. Он не доверял всем англичанкам вообще, в этом все дело.
— Ваша мать хочет поговорить с вами, — обратился к ней Лейф, протягивая трубку.
— Привет, мама! — Взяв у него трубку, Кирстен постаралась, чтобы голос звучал радостно.
— Ты просто потрясла нас, — услышала она голос матери, в котором звучал легкий упрек. — Ты должна была сказать нам о своих планах.
— Ни ты, ни папа не одобрили бы их, — все еще бодрым голосом защищалась Кирстен. — Если бы мне не удалось восстановить связь, вы бы об этом ничего не узнали. — Лейф снова перешел в гостиную, чтобы она могла свободно поговорить. — Что ты думаешь о нашем кузене? — спросила она у матери.
— Он кажется очень симпатичным, — признала миссис Харли. — Солнышко, у тебя все в порядке? Что-то мне не нравится твой голос.
Материнская интуиция позволила услышать скрываемую печаль в голосе дочери, недовольно подумала Кирстен.
— У меня все прекрасно, абсолютно, — заверила она мать. — Лучше трудно и вообразить! Норвегия очень красивая страна, вы с папой должны когда-нибудь приехать и сами все увидеть.
— Лейф уже пригласил нас приехать навестить его, но не уверена, сможем ли мы выбраться. Твой отец счастлив уже оттого, что наконец все улажено. По-моему, пора кончать разговор. Он и так, должно быть, стоит уйму денег. Увидимся в следующий уик-энд.
В эту минуту у Кирстен было такое состояние, что она с удовольствием поменяла бы билет и уехала завтра, не дожидаясь пятницы. С этой мыслью она и положила трубку. Паром отходил как раз сегодня вечером и в понедельник прибывал в Ньюкасл. Она еще могла бы успеть на него.
Но как бы она объяснила Лейфу такое внезапное изменение плана? Приступ тоски по дому вряд ли покажется ему убедительным доводом. Она должна пройти через это, подумала Кирстен. Другого выбора нет.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Когда Кирстен вернулась в гостиную, Руне смотрел телевизор, Лейф читал журнал, а Терье исчез.
— Я вам очень благодарна, Лейф, — с искренним чувством обратилась к нему Кирстен, — за все, что вы сделали. Ведь я свалилась на вас как снег на голову.
— Кто-то должен был сделать первый шаг, если мы хотим раз и навсегда покончить с этим делом, — спокойно ответил он. — Я надеюсь на скорую встречу с вашими родителями. Как вы думаете, они смогут приехать в Норвегию?
— Не уверена. Их не назовешь любителями путешествий. — Она немного помолчала, потом набралась смелости и спросила: — Можно ли и мне надеяться, что вы в скором времени приедете в Англию?
— Вполне возможно. — Очевидно, он не хотел связывать себя обещанием. — Терье пошел к озеру, чтобы проверить, готова ли яхта. День завтра будет хорошим для плавания.
Кирстен приняла изменение темы разговора, нехотя признавая, что, даже если Лейф заинтересован в дальнейшем продолжении родственных отношений, все равно есть определенные границы близости.
— Вы поедете с ним? — спросила она, надеясь, что вопрос прозвучал равнодушно.
— Нет, — покачал он головой. — У меня другие планы. Вы говорили с Нильсом?
— Он заедет за мной в девять, — подтвердила она и заметила быстрое изменение выражения в таких же, как у сына, голубых глазах. — Надеюсь, с этим все в порядке? — быстро добавила она. — Мне неприятно думать, что может создаться впечатление, будто я использую ваш дом словно отель.
— О, конечно, ничего подобного, — заверил он. — Пока вы здесь, можете приходить и уходить когда захотите. — Лейф внимательно посмотрел на нее. — Нильс — большой дамский угодник.
Кирстен выдержала его взгляд и подумала: интересно, что рассказал ему Терье? Безусловно, не всю историю, иначе, конечно, Нильса не принимали бы в этом доме.
— Это предупреждение? — беззаботно спросила Кирстен.
— Скорее, совет, — улыбнулся он. — Бывает, что сердце правит головой.
Уж она-то это знает, мелькнула грустная мысль.
— Мое сердце закрыто для Нильса, — твердо сказала она. — Так что здесь риска нет, но я ценю вашу заботу. — Притворившись, что подавляет зевок, она добавила: — Хотя сейчас всего лишь половина десятого, вы не будете возражать, если я отправлюсь спать? Я мало спала прошлой ночью.
И в тот момент, когда она произнесла эти слова, Кирстен почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Но Лейф, судя по его виду, как будто бы ничего не заметил.
— Время отходить ко сну наступает тогда, когда человек чувствует себя усталым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55