«Хорошо еще, что женщины, – успокоила она себя, пока чужие пальцы искали, находили, расстегивали и снимали, – а не сам Африка». Вот тогда бы ее сила духа подверглась настоящему испытанию..
Наконец с нее сняли все, кроме медальона, расстаться с которым она наотрез отказалась, и, погрузив в теплую ванну отмокать, дали выпить янтарного цвета напиток, по вкусу напоминавший смесь меда, апельсинов, шиповникового чая и амброзии. Если она правильно поняла, женщина, подавшая напиток, назвала его «Ангельская вода».
Вскоре ее вынули из ванны, уложили на мраморную скамью и окатили из ведра теплой водой, а потом принялись тереть мочалками с душистым мылом. Затем последовали массаж, мытье волос травяными шампунями, огуречная маска для лица и, наконец, облаченную в белоснежный махровый халат, Мэри Фрэнсис передали Африке.
– Выпей это, – велел он, протягивая маленький пакетик с пилюлями и устраивая ее на каком-то ложе, напоминающем суперсовременное зубоврачебное кресло. У этого необычного кресла было множество подвижных деталей, в том числе и удобные ложементы для рук и ног.
Небольшая комната, куда он привел ее, освещалась встроенными светильниками. Потолок был выложен черной зеркальной плиткой. Звук плещущейся воды и мелодичный перезвон колокольчиков навели Мэри Фрэнсис на мысль, что где-то поблизости есть фонтан.
Она отхлебнула «Ангельской воды» из хрустального бокала, поданного Африкой, но продолжала с подозрением рассматривать пилюли.
– Что это?
– Лучшее, что может дать природа, – заверил он. – Пищевые добавки для кожи, волос, внутренних органов, даже органов чувств. Когда я закончу, ты будешь светиться, как светлячок. Тебя будут хотеть все. Даже женщины и дети.
– Дети? – Мэри Фрэнсис надеялась, что он не имел в виду…
Он улыбнулся и коснулся ее руки.
– Выпей пилюли.
Но у Мэри Фрэнсис перехватило горло. Она все еще не могла полностью отдаться на волю этого невероятного, фантастического случая. Хотя какой-то защитный механизм отодвинул тревогу и опасения. Она объясняла свое, спокойствие тем, что У нее нет другого выбора, и верой в необходимость того, что С ней делают. ЧТО ж, все это очень похоже на религию. Но спокойствие ее было внешним, тело все еще сопротивлялось чужой воле, несмотря на расслабляющее действие ванны и массажа.
Проглотив пилюли, она удобно улеглась в кресле, и Африка склонился над ней. Обтянутое кожей кресло было божественно мягким: Казалось, она лежит на чьей-то огромной теплой ладони. Но расслабиться до конца Мэри Фрэнсис все еще не могла, особенно когда он стал медленно раскрывать на ней махровый халат.
– А сейчас мы высвободим твое чувственное начало. Освободим нимфу, которая прячется в этом теплом, эротичном коконе… – ворковал он.
Не спеша приоткрывая ей ноги, медленно поднимался вверх и, дойдя до бедер, деликатно остановился. Африка не стал развязывать кушак, перетягивающий халат на талии, оставив верхнюю часть туловища закрытой. Его огромные руки и длинные пальцы были черны и шелковисты, как панбархат, а пряный запах, исходивший от него, отдавал имбирем, одной из ее любимых специй.
Мэри Фрэнсис подумала, что женщины его, похоже, не привлекают, но так и не решила, радует это ее или огорчает. Он был так дотошно внимателен, что она поняла: он обожает в женщинах все и Гордится тем, что знает, как пробудить их спящую чувственность. Ситуация была столь необычной, а воображение Мэри Фрэнсис разыгралось настолько, что она была уже не в состоянии справиться С любопытством, – ей хотелось знать, возбуждает ли его так же, как ее, все, что он делает с ней.
Определить это из-за его свободного балахона было трудно, возможно, именно поэтому он так и одевался. Ей еще никогда не приходилось бывать в обществе сексуально возбужденных мужчин, но, несмотря на монастырское прошлое, совсем уж наивной она не была. Мэри Фрэнсис не раз видела обнаженных мужчин в больнице, где проходила практику. Она видела, как выглядит пенис взрослого мужчины, и в теории знала, для чего он предназначен.
А потом Африка с помощью кресла раздвинул ей ноги.
«Что он делает?!» Мэри Фрэнсис с трудом подавила желание вскочить, почувствовав, как ноги, помимо ее воли, раздвигаются, и обнажаются самые интимные уголки ее тела. Господи, да что же это происходит? Увидев, что Африка расположился на табурете у нее в ногах, она с ужасом поняла, что он рассматривает ее там, где не видел еще ни один мужчина.
Колокольчики зазвенели громче, вода уже не плескалась, а гремела, как водопад… Белоснежные зубы Африки сверкнули в улыбке; в черных, как оникс, глазах блеснули искорки, успокаивая и словно говоря: «Не волнуйся, я делаю это каждый день, и женщины не придают этой процедуре никакого значения, как, впрочем, и Я».
– Расслабься, – произнес он тихо. – Неужели никто никогда не ласкал тебе стопы?.
Мэри Фрэнсис испугалась, что задохнется, когда он уверенно взял ее стопу в свою огромную шелковистую руку.
Она уже поняла, что он очень нежный мужчина, но и очень властный, а то, что он полностью владеет положением и знает древние таинства делало его необычайно обольстительным. Мэри Фрэнсис чувствовала, что воля ее начинает подтаивать по краям. Да и что толку противиться? Только выдашь свое полнейшее невежество.
– Тебе, удобно? – поинтересовался он.
Она задумалась на мгновение и затем негромко сказала:
– Да.
– Отлично, – отозвался он, массируя ей подошву большими пальцами. Сначала прикосновения были медленными и легкими, но постепенно давление нарастало. Пальцы Африки творили чудеса. Их движения напоминали Мэри Фрэнсис медленное, ритмичное движение весел, опускающихся в воду и толкающих лодку вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116