Она попыталась. Тряхнула головой, потом попробовала взбить их пальцами, но толку почти не было.. И не только из-за того, что голова вспотела под париком и была полна песка. Смертельная схватка вытянула из девушки последние силы. Это отразилось и на волосах. Под глазами залегли темные круги, кожа приобрела грязно-серый оттенок.
Кордес с отвращением смотрел, как Мэри Фрэнсис послюнявила палец и попыталась стереть размазанную по лицу грязь.
– Ладно, хватит, – сказал он. – Ради тебя самой будем надеяться, что среди моих гостей найдется педофил, которому нравятся грязные маленькие девочки. – Он опять больно ущипнул ее за бедро.. – Пошли! – Кордес вцепился пальцами ей в руку и подтолкнул к двери.
Мгновение спустя он уже тащил ее по коридору. Мэри Фрэнсис не была знатоком живописи, но даже она поняла, что стены увешаны дорогими старинными картинами, да и мебель тоже старинная. Вполне возможно, что эта вилла принадлежала Кордесу и Брайана не раз бывала здесь. Догадка встревожила Мэри Фрэнсис: если она верна, значит, Брайана вела двойную игру – была связана и с Кордесом, и с Кальдероном.
Об отношениях сестры с Кальдероном Мэри Фрэнсис знала из дневника, причем больше, чем ей бы хотелось, но она совершенно не понимала, что могло связывать Брайану с Кордесом. Его мольбы о прощении на берегу, когда он принял ее за сестру, были вызваны либо воплем разбитого сердца человека, собиравшегося взять ее в жены, либо чувством страшной вины. Мэри Фрэнсис заранее решила для себя, что убрать Брайану хотел Кальдерон. Все свидетельствовало против него, включая информацию, полученную от Кордеса. Кальдерон разумеется, отрицал свою вину, и сейчас, сопоставив факты, Мэри Фрэнсис впервые подумала, что он мог говорить правду.
Через распахнутые двери Мэри Фрэнсис увидела музыкальную гостиную. Огромная комната, отделанная мрамором и зеркалами. Высокие пальмы в кадках, удобная мягкая мебель с нежно-розовой обивкой. Стеклянные двери вели на террасу из белого камня. Почти все гости собрались около бара.
Мэри Фрэнсис лихорадочно поправила платье и, насколько можно, привела в порядок лицо. Почему-то ей вдруг стало важно не быть похожей на «грязную маленькую девочку». Она не желала выглядеть беспомощной перед этими мужчинами. Ей хотелось держаться хладнокровно и бесстрастно, как держалась бы Блю, и бесстрашно, как Брайана.
Она втянула воздух, лихорадочно соображая, чего ей не хватает. Она ощущала внутри себя зияющую пустоту. Ее лишили всего, что имело для нее значение: призвания, талисмана, возможности разгадать загадку смерти Брайаны. Даже брачные узы, связавшие ее с Кальдероном, были разрублены. У нее не осталось ничего. Она понимала, что теперь на карту поставлена сама ее жизнь – жизнь Мэри Фрэнсис Мерфи, и сейчас нет ничего важнее. Сейчас она должна позаботиться о себе, Но вот как это сделать – неизвестно. Надо представить себя Брайаной – сдержанной, бесстрастной, бесстрашной. Именно такой была ее сестра. Но главное – она всегда считала себя центром вселенной, всегда выдвигала себя на первый план. Пятеро мужчин В музыкальной гостиной – слишком маленькая аудитория для Брайаны. Ей нужен был зрительный зал размером с римский Колизей, где она кормила бЫ с руки львов.
Это было красивое видение, но Мэри Фрэнсис заставила себя вернуться к реальности. Стоило ей появиться в гостиной, как взоры всех пятерых мужчин устремились на нее. Только теперь она поняла подлинное значение слова секс-объект. Оно перестало быть абстрактным понятием, которое девятое издание толкового словаря Вебстера объясняло как «объект сексуального интереса». Прищуренный взгляд десятка мужских глаз не только раздел ее догола, но и мгновенно оценил ее возможности. Ей показалось, что ее разобрали на фрагменты, как на иллюстрациях в главе о строении женского организма в учебнике по анатомии.
Мэри Фрэнсис на секунду замешкалась в дверях. Кордес крепко сжал ей локоть и втолкнул в гостиную. От боли в руке она невольно вскрикнула, чем вызвала улыбку сидевшего ближе всех к ней мужчины. Это был худощавый, славянского типа мужчина, с сединой в волосах. На нем были круглые очки в тонкой металлической оправе. К лицу, казалось, приклеилась циничная ухмылка. Он свободно расположился в одном из мягких кресел и потягивал ледяную водку из высокого запотевшего стакана. Замешательство девушки доставляло ему плохо скрываемое удовольствие.
Холодный ужас охватил Мэри Фрэнсис. Боже правый, они не удовольствуются одним просмотром, что бы она не проделала перед ними! Она слышала, что происходит с мужчинами, когда они оказываются в подобной ситуации. Даже невинные холостяцкие пирушки часто заканчиваются насилием, если участники переберут спиртного и возбудятся сверх меры. А тут далеко не холостяцкая пирушка. Если Мэри Фрэнсис И таила в душе надежду, что, возможно, найдет у них сочувствие то теперь поняла, что надеяться не на что. За исключением азиата, который не отрываясь изучал дно своего стакана, все они с нескрываемым интересом разглядывали ее, словно только что купленную машину, которую собирались незамедлительно опробовать. Или кусок отличной вырезки для вечернего гриля. Хорошо еще, что у Кордеса нет зверинца, а то они вполне могли бы предложить ей «составить компанию» зверушкам.
– Джентельмены, – обратился к присутствующим Кордес, выступая перед Мэри Фрэнсис, словно церемониймейстер на грандиозном празднестве. – Я обещал вам нечто необычное. Вот оно, встречайте. Она милашка, не правда ли?
Все одобрительно загудели, и Кордес удовлетворенно закивал, довольный собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116