Снег под качелями был вырезан аккуратным пр
ямоугольником, и Марина могла, если бы захотела, покачаться, не поджимая н
ог. Андрей усмехнулся: Рогозина на детских качелях… Но качели были не дет
ские, высокие, появились осенью, наверное, их повесили специально для Мар
ины, и снег чистили, чтобы и зимой можно было качаться, с какой-то досадой п
онял Андрей.
Он думал, какая же она, Рогозина. Дни проводит за роялем. Когда он просыпал
ся, она уже играла. Гаммы бежали хроматической лесенкой. Особенно часто о
дна, голенькая, беззащитная, правой рукой. Потом он узнал ее по радио Ц иг
рали Шопена. Вот на что она замахивается! Вечером всё менялось. У нее собир
ался народ Ц шумели, бренчали на рояле сразу во много рук. Выбили однажды
стекло, осколки долго лежали на утоптанном снегу. Дворник ругался. Марин
у всегда провожали, одна она не ходила. Чаще других тот скрипач. Он думал с
любопытством Ц что, неужели разлюбила? Не верилось, что эти шумные вечер
а, провожатые Ц серьезно, не верилось, что это может быть ей нужно, когда о
на не вставала из-за клавиш в утренние часы или читала на качелях. Он знал,
что сейчас два часа, она позовет Джой, дома еще поиграет и уйдет в свое таи
нственное училище.
Марина подняла голову, подозвала собаку, и они пошли к подъезду: большая с
обака без поводка и девочка в капюшоне, книга под мышкой, плечи приподнят
ы. Он смотрел на это все две недели, пока сидел дома. Ему было пусто и скучно
. Мать приносила книги, которые он не читал. Не хотелось читать, ничего не х
отелось. Но и в школу не хотелось еще больше. Являясь к врачу, он неизменно
говорил, что у него держится температура, Ц врач, знавший его с детства, в
ерил, не проверял, Ц и сидел потом дома, слушая иногда почти неощутимую м
узыку Рогозиной.
Марина скрылась в подъезде, и он услышал, как она открывает свою дверь. Ну
вот и все… А раньше она носила ему задания, когда еще училась в школе. О шко
ле тоже следовало бы подумать, нельзя же бесконечно сидеть дома с несуще
ствующей температурой.

Элька с Мариной встретились на улице, и Марина спросила:
Ц Ты чего не в школе?
Ц Я улетаю завтра на соревнования,
Ц Сборы?
Элька кивнула, раздумывая, правильно ли поняла Рогозину: сборы-соревнов
ания или сборы в дорогу?
Ц Ты знаешь, а я ведь так и не отдала Лидии Николаевне клавир, Ц вдруг ска
зала Марина, Ц Ты не заберешь его?
Ц Вы опять поссорились?
Ц Нет, Ц засмеялась Марина. Ц Все некогда. Никого не вижу, никуда не хож
у… Некогда.
Она стояла, покачиваясь на носках, руки держала в карманах. Ветер дул ей в
спину, и капюшон сполз до самых глаз,
Ц Пойдем, Ц сказала она. Ц Такой ветер, а у тебя куртка…
У нее дома Эльку охватило странное чувство: Усова здесь не было, а казалос
ь, что был. Она хорошо помнила эту комнату, только в прошлый раз в ной было с
олнце, а теперь не было Ц утро. И ветер. Стекла от него звенели. Редких прох
ожих на улице несло. Но здесь, со двора, была такая тишина.
Марина нашла клавир, попросила передать извинения.
Ц Будешь кофе со мной?
Элька согласилась, пошла за ней на кухню. Чистенькая кухня. Цветные полот
енчики. Пластмассовые табуретки. Календарь на двери, репертуар оперного
театра с пометками. И опять везде Усов, Усов. Не здесь, наверху. Может быть, п
рямо над ней, пришел за чем-то на кухню. Он ведь болел. И ей даже почудились
шаги над головой,
Марина шуршала на подоконнике кофейными зернами. Элька придвинула к себ
е телефонную книгу. Она никогда не видела пофамильного телефонного спра
вочника. Усовых была целая страница. Зиминых тоже хватало. А вот Рогозина
была одна-единственная.
Оказалось, что уже готов кофе. Пока Элька тянула одну чашку, Марина допила
весь кофейник.
Ц Это, наверное, какие-то большие соревнования? Ц спросила она, когда Эл
ька засобиралась домой.
Эльке надо было просто ответить: «Большие, да. Такие большие, что можно смо
треть по телевизору». Но Марина могла подумать, что она хвастается, и Эльк
а, застегивая молнию на куртке, отрезала, не подняв головы:
Ц Просто сборы.
Ц Хорошо, Ц Марина слегка удивилась. Ц Счастливо тебе.
Элька неловко кивнула, прощаясь, и ветер сразу же ее подхватил, как только
она вышла из-под арки. Снега на земле почти не осталось. «Если завтра буде
т такая же погода, то не видать мне никаких соревнований».
Перед тем как шагнуть под арку, Элька оглянулась. Рогозина смотрела ей вс
лед из окна Ц не улыбалась, не помахала рукой. Просто смотрела. Этажом выш
е окно было пустым. Эльке показалось, что перед ней на миг приоткрылась ка
кая-то тайна, нечто большее, чем просто школьное мнение, Ц ах, посмотрите-
ка, Усов и Рогозина! Они живут в одном доме. Они знают друг друга всю жизнь. О
на словно увидела другую Марину Ц может быть, в комнате, за роялем, и руки
безвольно сложены, и шаги Усова над головой.
Ветер почти донес Эльку до ее улицы, она чуть не наткнулась на голый бетон
ный столб Ц старый фонарь сорвало, и он лежал невдалеке, заржавевший жел
езный обод, разбитые стекла. «Да, никуда я, пожалуй, не улечу. Такой ветер».


Во время исполнения последней из обязательных фигур она вдруг встала на
обе ноги. Главный судья дал слишком поздно разрешение начинать, приводил
в порядок записи, она стояла и ждала, ноги затекли, и она коснулась второй
ногой льда. Грубейшая, непростительная ошибка!
Судьи на толстых подошвах, в шубах, неуклюжие, на льду, подходили, разметал
и ледяную пыль щеточкой, ставили вешку, разглядывали след. Раздавался не
громкий свисток, и они все разом поднимали таблички с цифрами Ц оценки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26