Четко, словно нарисованные черной тушью, выделялись на фоне неба голые ветви деревьев.
После пышной и яркой шотландской осени Джон больше всего любил именно это время года. Сейчас он мог удалиться в Эйвон-Парк, туда, где можно было спокойно жить в кругу семьи и забыть о высшем обществе Лондона… Он всегда надеялся на то, что к тридцати годам найдет себе хорошую жену и станет отцом семейства, но Ленора Гримсби положила конец этим мечтам.
Проскакав две мили вдоль реки Эйвон, Джон направил свою любимую кобылу Немезиду в лес, но почти сразу придержал лошадь: до его ушей донеслась нежная мелодия. Она звучала так странно в молчаливом зимнем лесу. Склонив голову, Джон прислушался и улыбнулся. Кто-то играл на флейте. Прислушавшись внимательнее, он разобрал два голоса. Чудесная мелодия плыла среди деревьев. Немного грустная, но в то же время нежная и полная чувств, она глубоко тронула сердце Джона…
Как бы ему ни хотелось поехать на звуки флейты и слушать неведомого музыканта, он направил лошадь вперед. Он спешил в Арден-Холл, чтобы разобраться с этой заносчивой девицей Монтгомери, и не собирался отвлекаться ни на что.
Выбравшись из леса, Джон увидел вдали Арден-Холл. Здание, построенное в эпоху королевы Елизаветы, было возведено из местного дерева и голубовато-серого камня из Уилмкота; величественный фасад дома был облицован темно-красным и серым кирпичом. С одной стороны от дома находились часовня и небольшое кладбище; с другой примыкал обширный сад, голый и пустынный в это время года.
Джон спешился и позвонил в парадную дверь.
— Чем могу служить, милорд? — спросил его дворецкий.
— Можете начать с того, чтобы называть меня «ваша светлость», — надменно проговорил Джон, скользнув взглядом по лицу Пебблса. — Я герцог Эйвон.
— Прошу извинить меня, ваша светлость, — извинился дворецкий; однако в его лице не было и тени подобострастия.
— Добро пожаловать в Арден-Холл, ваша светлость! — раздался за спиной дворецкого женский голос.
— Добро пожаловать, ваша светлость, — хором вторили ему еще два голоса.
Джон пригляделся внимательнее: перед ним присели в реверансе три невзрачные, безвкусно одетые женщины. Очевидно, это были мать и дочери: две девушки унаследовали от матери не только неприметную внешность, но и унылое выражение лица. Платья сидели на них скверно, будто сшиты были не по мерке.
Мать выступила вперед.
— Ваша светлость, вы оказали нам великую честь, посетив Арден-Холл!
— Благодарю вас, миледи, — ответил Джон.
— Прошу вас, называйте меня Дельфинией, — проговорила женщина. — Я жена покойного графа Монтгомери… — Жестом она указала на девушек и добавила: — А это мои дочери: Лобелия и Рут.
Девушки снова присели в реверансе. В ответ Джон слегка склонил голову.
— Ваша светлость, пройдемте в гостиную: там вы сможете отдохнуть и выпить чего-нибудь, — предложила Дельфиния с любезной улыбкой.
— Нет, благодарю вас, — отвечал Джон. — Я не надолго. У меня дело к Изабель Монтгомери. Не будете ли вы столь любезны послать за ней?
Лобелия и Рут глупо захихикали, подталкивая друг дружку.
— Изабель сейчас нет, — пояснила Дельфиния. — Не могла бы я…
— Изабель бродит по лесам со своей невидимой подружкой, — перебила ее Лобелия. Рут закивала, соглашаясь с сестрой:
— Изабель совершенно ненормальная, ваша светлость!
У Джона вся эта троица вызывала неприязнь.
— Нехорошо так говорить, девочки, — упрекнула дочерей Дельфиния. — Изабель весьма опечалена смертью отца…
— Да он же умер семь лет назад! — фыркнула Лобелия.
Джон перевел взгляд с дочерей на мать. Судя по всему, Майлз Монтгомери был прав: мачеха и ее дочки не испытывали ни любви, ни даже привязанности к его родной сестре. Внезапно Джон перестал досадовать на то, что взялся проследить за делами Монтгомери в его отсутствие.
— Быть может, ваша светлость, я смогла бы помочь вам, — с заискивающей улыбкой обратилась к нему Дельфиния.
— Майлз назначил меня временным опекуном своей сестры и доверил мне управление его состоянием и владениями, — ответил Джон.
Улыбка сошла с лица Дельфинии Монтгомери, уступив место полнейшему разочарованию.
— У меня имеются все необходимые документы, подтверждающие истинность моих слов, — продолжал Джон, сунув руку в карман. Но Дельфиния заставила себя улыбнуться и возразила:
— В этом нет необходимости, ваша светлость!
— Прекрасно, — ответил Джон, вежливо улыбаясь. — Я хотел бы просмотреть бухгалтерские книги имения и переговорить с мисс Изабель Монтгомери, как только она возвратится.
— Пебблс, проводи его светлость в кабинет графа, — приказала дворецкому Дельфиния.
— Слушаюсь, миледи. Сюда, ваша светлость, — обернулся дворецкий к гостю.
Джон проследовал за ним по длинному коридору в кабинет и уселся за стол. Пебблс развел огонь в камине и раздвинул шторы, чтобы в кабинете стало светлее.
— Будут ли еще какие-то распоряжения, ваша светлость? — спросил дворецкий, покончив с этими делами.
— Нет, — ответил Джон. Дворецкий направился к выходу, но тут Джон окликнул его: — Пебблс?
Дворецкий повернулся к нему:
— Да, ваша светлость?
— Изабель Монтгомери действительно сумасшедшая?
— Леди Изабель в своем уме, — убежденно произнес дворецкий, — так же, как вы или я.
— Но у нее действительно есть невидимая подруга? — настаивал Джон.
На лице Пебблса возникла гримаса отвращения. Впрочем, он быстро совладал с собой.
— Ваша светлость, если бы с детства у вас не было друзей, вы бы тоже придумали себе кого-нибудь!
Уголки губ Джона дрогнули в улыбке.
— Приятно видеть такую преданность хозяйке, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84