Лицо ее исказилось от горя.
– Алекс из-за меня опоздал, и теперь она мертва.
Герцогиня Инверари ахнула:
– Кто мертв?
– Женевьева Стовер… ее убили.
Глава 19
В это воскресенье Рейвен проснулась рано. Ей опять приснился сон, и она знала, что констебль вот-вот пошлет за ней.
Взяв шаль, Рейвен выглянула в окно. Над землей нависали серые тучи. Резкий ветер хлестал деревья в саду, с них летели зеленые листья, но было сухо.
Рейвен спустилась в холл, села на нижнюю ступеньку лестницы и стала ждать. Появился дворецкий.
– Доброе утро, мисс Рейвен.
– Доброе утро, Тинкер.
– Принести вам кофе?
Она покачала головой:
– Нет времени.
Застучал дверной молоток, удивив дворецкого.
– Это за мной. – Рейвен подошла к двери и открыла ее. Вместо Александра на пороге стоял Барни. – Еще одна жертва?
Невысокий Барни от изумления открыл рот.
– Так вы знали?
Выйдя на улицу, Рейвен спустилась вниз, недоумевая, почему не приехал Александр. Наверное, подумала она, прошлую ночь он провел с Женевьевой.
– Где Алекс? – спросила девушка, садясь в экипаж. Барни сел рядом.
– Алекс поехал из дома прямо на место преступления.
В его голосе Рейвен уловила колебание. Она внимательно посмотрела на Барни, тот заерзал, но больше ничего не сказал.
Экипаж остановился у садов Риверсайд, расположенных вдоль Милл-Бэнк у моста Воксхолл-Бридж. Рейвен вышла, поплотнее закуталась в шаль и посмотрела на стоявших неподалеку мужчин.
Констебль Блэк в одиночестве ждал у накрытого одеялом трупа. Как ни странно, Александр отошел в сторону и смотрел на Темзу.
– Спасибо за то, что приехали так рано, – поздоровался с ней Амадеус. – Готовьтесь.
Рейвен в тревоге взглянула на него. Странное предупреждение испугало ее. Чем эта жертва отличается от других? Амадеус Блэк подвел ее к трупу, наклонился и снял одеяло.
– О Боже! – ахнула Рейвен.
У ее ног лежала Женевьева Стовер с лицом спокойным, словно она спала. Лепестки роз покрывали блондинку с ног до головы.
Констебль Блэк кинул взгляд на Алекса.
– Она носила его ребенка.
Рейвен в ужасе закрыла глаза. Бедный Алекс потерял сразу и любимую женщину, и ребенка. Какое, должно быть, потрясение – приехать на место преступления и увидеть вот это!
Расстелив на мокрой от росы траве свою шаль, Рейвен опустилась на колени рядом с трупом. Женевьева выглядела точно так же, как и остальные. Зашитые веки и рот. Бескровная рана на щеке. Лепестки роз покрывают тело.
И тут Рейвен заметила одно отличие. К платью была пришпилена записка. Она наклонилась и прочитала:
Пренебрег своей драгоценной собственностью, мистер констебль, и потерял ее.
И тогда Рейвен сделала то, чего никогда не делала раньше. Она прикоснулась к руке мертвой девушки. Закрыв глаза, она рассказывала констеблю то, что чувствует:
– Два неотчетливых лица сливаются в одно. Боли нет. Тяжелые веки закрываются, наступает мирный сон. Она так и не догадалась, что происходит, пока душа не покинула тело. Женевьева знала, кто ее убил. – Рейвен открыла глаза. – Это все.
– Спасибо. – Амадеус Блэк помог ей подняться на ноги. – Мы начнем опрашивать семью, друзей, сослуживцев.
Рейвен нерешительно посмотрела на Александра, почувствовала, что Блэк тронул ее за плечо, глянула на него и увидела, что он кивает.
Девушка подошла к Александру. Ей так хотелось прикоснуться к нему, утешить его…
– Алекс?
Он словно одеревенел.
– Я очень сочувствую твоей утрате.
Александр не смотрел в ее сторону.
– Если бы я не опоздал в оперу, Женевьева осталась бы жить. Она была… – Он замолчал, не в силах продолжать.
Рейвен почувствовала его боль.
– Если я могу что-нибудь…
Александр резко повернулся. Лицо его было мрачным.
– Можешь сказать мне, кто это сделал?
Рейвен медленно покачала головой.
– Но она знала своего убийцу.
Это его удивило.
– А остальные знали?
– Я говорю только о Женевьеве.
Все кончено.
Степан сидел в своем кабинете на Гросвенор-сквер, в который крайне редко заглядывал, положив ноги на стол и разглядывая обручальное кольцо, найденное им на подушке.
Вероятно, его брак оказался самым коротким в истории. Интересно, изменилось бы что-нибудь, если бы они поговорили о карьере в опере до свадьбы?
В дверь постучали. Боунс вошел раньше, чем князь успел его прогнать.
– Это принес курьер, ваша светлость.
– Спасибо. – Степан открыл записку и прочитал:
Мы должны поговорить о нашем браке на нейтральной территории. Встретимся в доме Пэтрис Таннер на Портман-сквер в два часа дня.
Его жена хочет урегулировать их проблемы. Хорошо это или плохо? И с чего вдруг Фэнси решила, что дом Пэтрис Таннер – самая подходящая нейтральная территория? Разве только они с примадонной помирились… а это значит, что его жена ушла из театра.
Степан посмотрел на карманные часы, встал с довольной улыбкой на устах и вышел из кабинета, чтобы привезти жену домой.
– Так, значит, Степан не вернулся ночью домой? – В этот субботний день Фэнси с двумя своими сестрами сидела в столовой.
– То, что его не было дома, не значит, что он спал с другой женщиной, – заметила Рейвен.
– Согласна, – поддакнула Блейз. – Князь прошел через многое, чтобы жениться на тебе. Сомневаюсь, что сейчас он начнет делать глупости.
– Я собираюсь вернуться на Гросвенор-сквер, но позже. – Фэнси лукаво улыбнулась сестрам. – Пусть поволнуется, моему мужу это только на пользу пойдет.
Паддлз поставил огромную лапу на колени Фэнси. Она почесала мастифа за ушами и угостила кусочком ветчины со своей тарелки.
– Этот пес путешествует по коленям, чтобы урвать хоть крошечку, – фыркнула Рейвен.
– Зато Паддлз понимает, что лучше ничего не выпрашивать, когда обедают Милый Друг и Милочка, – добавила Блейз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87