Он погладил ее живот. Золотой перстень с печатью холодил кожу. Грейсон провел по одной из линий, оставленных беременностью.
– Что произошло?
– Ничего. Я родила ребенка, а он умер.
Он нагнулся и поцеловал живот. Но Александра почему-то заговорила:
– Его звали Джереми Марк Брендан Аластер. Он прожил всего лишь день.
Грейсон поцеловал еще одну отметину из тех, что видели лишь она, служанка, а теперь и сосед-виконт.
Александра утратила обычный контроль над собой. Из глаз скатилась слеза, мгновение спустя – еще одна. Она прижала руки к вспыхнувшим щекам и молча затряслась.
Грейсон привлек ее к себе и обнял, стараясь успокоить:
– Ш-ш...
Она плакала, будучи не в силах остановиться и извиниться. После потери сына она вынуждена была прятать слезы. Тео не хотел говорить на эту тему, и, казалось, забыл обо всем к началу следующей недели. Александра продолжала жить, сдерживая эмоции. Сейчас же опадала выход горю, чувству болезненной пустоты, ощущениям тех дней, когда хотелось умереть.
Виконт погладил ее по голове.
Александра вытерла слезы тыльной стороной ладони.
– Извини.
– Лучше выплакаться, чем хранить горе в себе. Если не дать ему выхода, оно будет мучить тебя вечно.
Боль в глазах Грейсона свидетельствовала о том, что и он хранил в себе нечто причинявшее муку и не мог от этого избавиться. Александра потерлась лицом о его рубашку, пораженная тем, что нашелся тот, кто ее понял. Даже леди Федерстон, как бы добра ни была, не смогла дать ей необходимого утешения. Осушить слезы Александра смогла на груди у пирата, укравшего ее и привезшего к себе на корабль.
Она шмыгнула носом.
– Мы куда-нибудь поплывем на этой лодке?
– На корабле, – поправил Грейсон. – Нет.
–Я подумала, может быть, мы отправимся во Францию.
– Нет, я не покину Англию. Я собираюсь остаться здесь.
Александра коснулась его лица. На подбородке опять появилась жесткая поросль. Тео Аластера это повергло бы в шок.
– Я никогда не выезжала за пределы Англии.
Его брови причудливо изогнулись.
– Не может быть.
– Мой мирок очень мал, всего лишь Лондон и Кент. У тебя же в распоряжении огромный мир.
– Больше нет.
Грейсон поцеловал ее, словно желая прекратить спор, до того как придется объясниться. Александра не стала возражать. Его язык медленно и лениво переплелся с ее языком, будто впереди у них была вся ночь. Так оно и было – Александра слишком устала, чтобы спускаться по борту корабля и возвращаться на лодочке в Лондон, в Уэст-Энд.
Дверь распахнулась. Александра подскочила и задела зубами язык Грейсона.
– Ох!
– Сэр! – Послышались торопливые шаги. – Прибыл Макдэниелс с новостями. Ой... – Рыжеволосый молодой человек остановился. – Прошу прощения, сэр. Хм... я подожду снаружи. С Макдэниелсом и новостями.
Молодой человек кашлянул, залился краской, выбежал и закрыл за собой дверь.
Грейсон сел, откинув волосы с лица. Улыбка сменилась выражением недовольства.
– Я всего лишь на минуту, любимая.
Александра кивнула, не зная, что ответить. Грейсон встал, сделал шаг, но запутался в бриджах и чуть не упал.
Александра закрыла рот рукой, и смех превратился в приглушенный кашель.
Грейсон проворчал что-то, нагнулся, схватил бриджи и быстро оделся. Бледные бедра контрастировали по цвету с загорелыми ногами.
– Продолжай смеяться, милая. Мне нравится твой смех.
Добравшись до двери, он послал ей воздушный поцелуй и вышел.
Снаружи его ожидали Пристли и третий офицер – мистер Макдэниелс.
– Простите, что помешал, сэр.
Пристли же, так не вовремя ворвавшийся в каюту, все еще заливался краской.
– Прошу прощения, сэр.
Взгляд Грейсона был суровым.
– Пристли, когда видишь, что я несу к себе в каюту красивую женщину, не стоит так сильно удивляться, если я окажусь внутри без штанов. – Он повернулся к Макдэниелсу: – Что ты узнал?
– Король Франции, сэр. Он сел на корабль.
Глава 13
Ну наконец-то.
– Рассказывай.
– Французский король живет в провинции в наемном доме. Он делает вид, будто все еще в Версале. Все вокруг важничают, словно они во Франции, только денежные затруднения донимают их.
Грейсон нетерпеливо кивнул. Это ему было известно – с помощью герцога Сен-Клера он встречался с эмигрантами из Франции. Они скромно жили в домишках и комнатках между Портман-сквер и Кавендиш-сквер, но из гордости подражали королю, делая вид, будто обладают утраченными состояниями, властью и множеством слуг.
– Так вот, сэр, кое-кто из французов, живущих в Лондоне, регулярно навещает короля. Например, принцы из дома Бурбонов и герцог де Берри. Некоторые ведут себя как обычные леди и джентльмены. Те же, кому пришлось зарабатывать на жизнь, почувствовали себя забытыми. Поэтому-то короля Франции и попросили съездить в Лондон. Я слышал, что королю было непросто устроить эту поездку – тут дело в политике. Об этом мне мало что известно.
Грейсон кивнул:
– Значит, он захотел удостовериться, что подданные, живущие в Лондоне, все еще любят его?
– Похоже на то. Он приехал в карете с охраной и всем, что полагается в таких случаях.
Эмигранты, с которыми встречался Грейсон, были усталыми людьми, оставившими всякую надежду увидеть когда-либо свою возлюбленную Францию. Осторожные французы понимали, что, даже если и вернутся, найдут свою страну совсем непохожей на ту, которую когда-то покинули.
– И кого посещал король? Ты с ними говорил?
– Он подъехал к двум домам неподалеку от Мэрилебон-стрит. В одном из них леди и служанки занимаются изготовлением соломенных шляпок. В другом доме открыт магазин французских безделушек для семей, которым удалось вывезти что-то из Франции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79