Александр Македонский на воле, в бегах был куда выгодней Александра Македонского в тюрьме, в камере смертников.
Начальник понимающе взглянул на подчиненного, профессионально отметив про себя: эту тему можно и не продолжать – и без того все понятно. А потому решил перейти непосредственно к делу.
– Его, конечно же, ищут по полной программе. – Координатор, закурив, на секунду окутался сизоватым дымом. – Как и положено: РУОП, МУР, братья-чекисты. Ну, и бандиты, естественно.
При упоминании о бандитах серенький немного оживился.
– Кто именно?
– Вот посмотрите. – Бывший генерал «конторы» загремел связкой ключей от сейфа, отпер, потянул на себя тяжелую дверку и извлек папку с веревочными тесемками. – Урицкая группировка, вы в курсе? – С этими словами он протянул собеседнику пачку фотографий.
Первый снимок явно делался в СИЗО. Черно-белые изображения анфас и в профиль, фамилия внизу, неровно набранная по буквам на специальной линейке, хищный прищур небольших, глубоко посаженных глаз, мощный квадратный подбородок, прижатые к черепу уши профессионального боксера. Вторая фотография, цветная, представляла героя в более выгодном ракурсе: махровый купальный халат, синяя гладь бассейна за спиной, равнодушно-снисходительная улыбка, две полуобнаженные молоденькие брюнетки сидят у него на коленях. На третьей этот же человек был изображен за рулем джипа, на четвертой – стоящим на тихой безлюдной улочке, мощенной крупным булыжником. Последняя фотография, видимо, делалась где-то на Западе.
Куратор, щелкнув зажигалкой, закурил и внимательно вглядывался в снимки, чтобы навсегда запомнить их персонажа. Вернув пачку хозяину, осторожно поинтересовался:
– А кто это?
– Некто Сергей Свечников, известный также как Свеча. Уголовный авторитет среднего уровня. Ныне подвизается в урицкой группировке, где за старших – братья Лукины, Михаил и Николай. Курирует их вор в законе Крапленый, известная на Москве личность...
При замечании о том, что персонаж фотографий всего лишь «уголовник среднего уровня», причем не из самой могущественной столичной «бригады», лицо Куратора приобрело удивленное выражение. Отметив это, Координатор продолжал:
– Личное дело Свечникова изучите самостоятельно, пока даю вам общую канву. Этот человек – двоюродный брат знакомого нам Валерия Длугача, более известного как Глобус. Несколько лет назад Глобус, в то время – один из самых влиятельных законников Москвы, вызвал из провинции в столицу братишку, бывшего боксера, мастера спорта. Видимо, решил сделать из него человека – на свой лад, конечно. Свечников оказался человеком неглупым, постепенно выбился в авторитеты, набирая вес в криминальном мире. Дальнейшее вам известно: Глобуса ликвидировал наш герой, а без поддержки брата-законника уголовная карьера Свечи, естественно, застопорилась. Роль звеньевого в урицкой группировке, не самой влиятельной, вряд ли может его устраивать.
Серенький подался корпусом вперед.
– И что же Свеча?
Координатор убрал папку в сейф, а вместо нее извлек оттуда другую, потоньше.
– Вот оперативные разработки, агентурные сведения, данные «наружки» и прослушки. Потом ознакомитесь. По правилам игры и пресловутым понятиям Свеча обязан отомстить убийце брата. Во-первых, ради морального удовлетворения, во-вторых, для укрепления авторитета в уголовной среде, прежде всего – среди законников, друживших и с Глобусом, и с другими жертвами Солоника. Убийце Глобуса, Бобона и многих других людей рассчитывать не на что: поднявший руку на вора в законе должен быть мертв. А если вор еще и брат, пусть даже двоюродный? Только война до победного!
Серенький слушал молча. Зрачки его сделались прямо-таки микроскопическими, словно две точки. Казалось, отсюда, из тихого кабинета, он пытался рассмотреть и Свечу, и братьев Лукиных, и Солоника, и всю ситуацию вокруг своего подопечного. Докурив, аккуратно впечатал окурок в хрустальную пепельницу.
– Наверняка Свеча – не единственный, кто будет искать Солоника? – спросил он наконец.
– Безусловно, – понимающе улыбнулся бывший чекистский генерал. – Есть еще и милиция. И она, как ни странно, тоже иногда ловит преступников. А для милиции поймать нашего героя – дело принципа. Насколько мне известно, в РУОПе его поиск возложен на некоего Олега Воинова. Я ознакомился с его личным делом: проходимец, карьерист, службист, законченный негодяй. Короче говоря, типаж весьма характерный для этой структуры. Прекрасно понимает, что поимкой легендарного Саши Македонского он может сделать себе головокружительную карьеру в РУОПе. Запугать, а тем более купить его не удастся. Он тоже будет сражаться до победного...
Дальнейшая беседа была уже не столь конкретной, а носила более общий характер. Теперь говорил преимущественно Куратор, а его начальник молча слушал, рассеянно стряхивая с сигареты пепел в пепельницу.
Постепенно вырисовывалась ситуация: в Москве Александра Солоника могли прикрывать только шадринские, к которым он был внедрен еще года полтора назад и среди которых был в авторитете. Но теперь, в середине девяносто пятого, шадринские переживали не лучшие времена. В войне с клинской группировкой они потеряли много людей. Всем известно, чем чреваты войны между соперничающими бандитами: никакого легального бизнеса, никаких серьезных дел – деньги, энергия, время расходуются лишь на тотальное истребление конкурентов. Как следствие, обе стороны несут серьезные людские потери: часть оппонентов с обеих сторон оказывается в моргах, часть – в больницах, часть – в руках Регионального управления по борьбе с организованной преступностью и, как следствие, на шконках СИЗО.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16