Тады и благоволят к нему хранители мои, службу ему служат верную. От шага напраслинного, от огня горючего, от волны кипучей, от замысла дурного, от случая опасного — сбережется и в силе укрепится душа земная . Потому и выходит, что не стается ничего худого. Идешь, а не упасть,плывешь, а не потонуть, летишь, а не расшибиться. А надумает супротив кто, и спотыкнуться ему тотчас. Даже за думу худую больно накажется. А за дело и того паче.
Ибо за словом этим род наш, кривошеевский да никитовский, в великую силу входит, его чаяния и помыслы укрепляются. Нами оно дается, нами и оберегается трепетно. Потому и наказывается тебе али нашей тропой ходить, али иную сыскать, али свою натаптывать. Но если нашу дороженьку бурьяном поростить засмелишься, то не простится тебе оное, еще в жизни земной воздастся сполна . Посему как хранители наши — девять душ посмертных, девять душ всеведающих и всесильных, девять душ всезрящих и всеслышащих, — хоть за тысячу верст дух зловонный учуют, думу злобную разгадают, умысел враждебный против тебя самого поворотят. Теперь и смотри, как жизня твоя в тленный прах рассыпается.
Но коли и по-нашему идти будет, то не проси у нас ничего для жизни своей земной, ибо не дастся тебе. А когда и впрямь для духа своего жить зачнешь, тут и постигнешь сполна, что просить тебе нечего , ибо нету у тебя нужды ни в чем более. Птице вольной немногое в жизни земной надобно, а в чем дух зануждается, когда будто птице этой уподобится, на небо играючи воспарит?! Вот и живи для того, в чем по смерти своей плотской нуждаться станешь. И тады легко и радостно тебе будет, как во снах бывает, кады отрываешься ты от тяги земной и летишь вольною птицею. Только радость эта бесконечной может сделаться для духа твоего. А кем долгота жизни посмертной задается и продлевается, говаривал я уже.
Теперь от моего разумения все истинно поведано, а на большее я нужды не имею, и от вас ничего мне ненадобно. Моим путем пойдете, дело вашенское. Чужим путем пойдете, дело вашенское. Своим путем пойдете, дело вашенское. А придете сюда в благости, тока вам и радоваться. А придете сюда с мукою, тока вам и маяться выйдет. Как наварите себе, так и кушать зачнете. И мне от вашего стола не харчеваться, а вам от моего не вкусить будет. С чем придете сюда, с тем и останетесь навечно . Останетесь навечно . Навечно .
Горбун
— Вот и тады, Андрюха, все так же было. Слушаешь его, а сам чуешь, что дела ему до тебя никакого нету совершенно. Уразумел ты слово его, ну и уразумел . Делай с ним теперь, что хочешь. А не уразумел, то и живи, как прежде живал. Дело хозяйское, как говорится.
Тогда я в толк взять не мог, как таковое может быть. Все ключик к нему искал, да так и не нашелся он, ключик этот. Ну, а по-нонешнему если судить, только одно и мерещится мне, что я тогда — уже с мертвым телом калякал .
— Вот же брехня какая, Дмитрич! Как такое быть может? Не может этого быть!
— Да, не может, не может, конечно! Этого просто не может быть! Надуманность это моя, Андрюшенька. Да только вот чувство это — чувство великой тщеты людской , по своим земным путям-дорожкам устремленных, — истинно лишь по смерти плотской открывается тебе. Ведь так оно это, Андрюша? Согласен со мной?
— Тут не попишешь. Кабы знать заранее было…
— Вот и я об том же. А он ведь знал уже, знал ! Не ведаю, как, но позналось ему всецельно чувство это. До девятого дня самого зналось, а может, и еще далее того. Вот так я думаю.
Ну а ты тепереча терпи, Андрюшка. Терпи, голубчик. Не придумали тута для тебя табаку. Не найдется тута для тебя огоньку. Не изготовили туточки для тебя самокруточки. Терпи тепереча, Андрюшка. А кабы ранее знать, оно и иначе быть могло. Кабы только ранее знать .

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28