»
Стефан спросил.
– Еще как случилось, – сказала она. – На меня напали. Я уже позвонила Эрику Юханссону. Он сейчас приедет.
Стефан передал ее слова Джузеппе.
– Она не ранена?
– Не заметно.
– Спроси, кто на нее напал?
– Кто на вас напал?
– Он был в маске. Но я сумела ее сорвать. Никогда не видела этого человека.
Стефан повторил все это в телефон.
– Очень странно. Человек в маске? Что ты думаешь?
Стефан, отвечая, смотрел ей в глаза:
– Думаю, что она говорит правду, хотя правда эта кажется довольно странной.
– Оставайся с ней и жди Эрика. Я одеваюсь и тоже еду. Попроси Эрика позвонить, когда он появится. Ясно? Все.
Стефана шатнуло, когда он входил в прихожую. Голова закружилась так, что он вынужден был сесть. Рука была в крови. Он рассказал ей, что с ним случилось.
Она вышла в кухню и вернулась с мокрым полотенцем.
– Повернитесь, – сказала она. – Я не боюсь крови.
Она осторожно прижала полотенце к его затылку.
– Спасибо, достаточно, – сказал он и осторожно встал.
Где-то пробили часы – четверть какого-то. Они прошли в гостиную. Стул на полу, осколки стеклянной вазы. Она уже хотела начать свой рассказ, но он жестом остановил ее:
– Вы должны все рассказать Эрику Юханссону. Не мне.

Эрик Юханссон прибыл со следующим боем невидимых часов.
– Что случилось? – спросил он и повернулся к Стефану. – Я даже не знал, что ты еще здесь.
– Я опять приехал. Но сейчас это не важно. История начинается не с меня, она начинается здесь, в доме.
– Может быть, – сказал Эрик. – Но для простоты все же расскажи, каким образом ты оказался замешан в эту, как ты ее называешь, историю.
– Я пошел прогуляться, и мне показалось, что во дворе кто-то есть. Пошел проверить, и меня сбили с ног. Мало этого – чуть не задушили.
Эрик Юханссон нагнулся к нему:
– У тебя на шее синяки. Ты уверен, что обойдешься без врача?
– Уверен.
Эрик осторожно сел на стул, как будто боялся его сломать.
– Это уже который раз? – спросил он. – Второй? Третий? Я имею в виду твои вечерние прогулки у этого дома.
– Это так важно?
Стефана начала раздражать его медлительность.
– Откуда мне знать, что важно, а что – нет? Ладно, послушаем Эльзу.
Эльза Берггрен присела на самый краешек дивана. Голос ее звучал теперь по-иному, она не могла скрыть страх, хотя и, как показалось Стефану, пыталась.
– Я шла из кухни наверх, уже собиралась ложиться, как кто-то постучал в дверь. Я удивилась – я почти никогда, вернее, вообще никогда не принимаю посетителей. Я приоткрыла дверь на цепочку. Но он бросился на дверь с такой силой, что цепочка сорвалась. Приказал мне молчать. Лица я не видела – он был в маске. Вязаный колпак с прорезями для глаз. Он потащил меня в гостиную, угрожая топором, и начал спрашивать, кто убил Авраама Андерссона. Я сидела на диване и пыталась сохранять спокойствие. Потом он занервничал и поднял топор. Я бросилась на него – именно в этот момент опрокинулся стул. Я сорвала с него колпак, и он убежал. Я сразу позвонила вам, и тут начали дубасить в дверь. Я выглянула в окно и увидела его. – Она повернулась к Стефану.
– Он говорил по-шведски? – спросил Стефан.
– Здесь я задаю вопросы, – проворчал Эрик. – Мне кажется, Рундстрём тебе это уже объяснял. Но все-таки ответьте – на каком языке он говорил?
– На ломаном английском.
– Швед, притворяющийся иностранцем?
Она подумала, прежде чем ответить.
– Нет, – сказала она наконец. – Не швед. Может быть, итальянец. Во всяком случае, из южной Европы.
– Можете описать его внешность? Возраст?
– Все произошло очень быстро. Но это был пожилой человек. Седые редкие волосы, карие глаза.
– И вы никогда его раньше не видели?
Ее испуг начал переходить в злость.
– Я с такими людьми не якшаюсь. Вам бы следовало это знать.
– Я знаю, Эльза. Но спросить я обязан. Высокий? Толстый или худой, во что одет, какие руки?
– Темная куртка и темные брюки, обувь я не заметила. Колец на руках не было.
Она встала и подошла к двери.
– Примерно вот такого роста, – отметила она на косяке, – не толстый, но и не худой.
– Метр восемьдесят, – сказал Эрик и повернулся к Стефану. – А ты что скажешь?
– Я видел только тень.
Эльза Берггрен снова села.
– Он вам угрожал, – сказал Эрик Юханссон. – В чем это выражалось?
– Он задавал вопросы об Аврааме Андерссоне.
– Какие вопросы?
– По сути, только один – кто убил Авраама Андерссона?
– И ничего больше? Про Герберта Молина, например?
– Нет.
– Как именно он спрашивал?
– «Who killed Mr. Abraham?» Или: «Who killed Mr. Andersson?»
– Вы сказали, он вам угрожал?
– Он хотел знать правду. Иначе, сказал он, это для меня плохо кончится. Кто убил Андерссона? Я сказала, что не знаю.
Эрик Юханссон покачал головой и посмотрел на Стефана;
– А ты что скажешь?
– Странно, что он не спросил о мотиве. Почему убили Авраама Андерссона?
– Я говорю, как было. Он спрашивал только – кто убил. У меня было твердое ощущение – он с самого начала был уверен, что я знаю. Потом я поняла, что у него на уме, и тут я испугалась. Он думал, что это я его убила.
На Стефана волнами накатывалась дурнота, но он пытался собраться с мыслями. Он понимал, что рассказ Эльзы Берггрен все меняет. Важно было не то, что нападавший у нее спрашивал, важно было то, что он не спрашивал. И этому было только одно объяснение – он уже знал ответ. Стефан весь взмок. Человек, который пытался задушить его или придушить до потери сознания, вполне мог быть главным действующим лицом в драме, начавшейся с убийства Герберта Молина.
Зазвонил телефон Эрика. Это был Джузеппе. По встревоженному голосу Эрика Стефан понял, что Джузеппе гонит сломя голову.
– Он уже проехал Брунфлу, – сказал Эрик Юханссон, нажав кнопку отбоя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130