Исигами не стал бы помогать Ясуко убивать Тогаси. Даже если он, предположим, хотел спасти ее от мучителя, то наверняка нашел бы другой выход из положения. Он ни за что не пошел бы на убийство.Кусанаги спросил, хочет ли он сказать, что Исигами по своему характеру не способен на убийство.– Дело не в характере, – ответил Югава. – Искать в убийстве избавления от мучений нерационально. Убийца только усугубляет свои проблемы. Исигами не мог быть настолько нерасчетливым, чтобы совершить подобную глупость. С другой стороны, если этого требует логика, он способен на любой, самый жестокий поступок. Такой это человек.Тогда он спросил, каким образом, по мнению Югавы, Исигами может быть связан с убийством. И получил следующий ответ:– Если он тут замешан, то к самому убийству он рук не прикладывал, в этом я убежден. Словом, к тому моменту, когда он появился на сцене и смог оценить ситуацию, убийство уже было свершившимся фактом. Что он тогда мог предпринять? Если бы был способ скрыть преступление, уверен, он так бы и поступил. Коль скоро это невозможно, он бы употребил все средства, чтобы сбить полицию со следа. Например, научил Ясуко и ее дочь, как отвечать на вопросы следователей, в какой последовательности приводить доказательства своей невиновности и так далее.Короче, Югава предполагал, что все показания, которые до сих пор давали Ясуко и ее дочь, были им продиктованы. За ними стоял Исигами и дергал за ниточки.Однако, сделав такое заключение, физик невозмутимо добавил:– Разумеется, это всего лишь мои предположения. Они основаны на допущении, что Исигами замешан в убийстве. Но само это допущение вполне может оказаться ошибочным. Больше того, я искренне хочу, чтобы я ошибался, молюсь о том, чтобы все это было моей фантазией.Когда Югава так говорил, на лице его отражалось необычайное страдание и скорбь. Казалось, его ужасала сама мысль о том, что он может потерять вновь обретенного друга.Югава не стал распространяться, почему он заподозрил Исигами. Видимо, отправным пунктом была догадка, что Исигами неравнодушен к Ясуко, но о том, что навело его на эту мысль, он предпочел умолчать.Кусанаги полностью доверял проницательности и аналитическим способностям Югавы. Он был уверен – коль скоро Югава пришел к такому выводу, значит, так оно и есть, он не может ошибаться. С этой точки зрения даже в том немногом, что он почерпнул в «Мариане», было кое-что, заслуживающее пристального внимания.Почему Ясуко не сообщала Кусанаги о своем алиби на ночь десятого марта? Если она – убийца и это алиби было специально заготовлено для того, чтобы отмести подозрения полиции, она должна была сразу же рассказать о нем. Но она почему-то умолчала. Может, именно так ее учил Исигами? Не было ли главным его указанием – «сообщайте полиции минимум того, что необходимо»?Кусанаги вспомнил слова Югавы, брошенные походя, когда тот еще не проявлял интереса к этому делу. Когда Кусанаги упомянул, что Ясуко нашла использованные билеты в кинотеатр в программке, он сказал:– Обычный человек, готовя себе алиби, вряд ли догадается позаботиться о правдоподобном месте для использованного билета. Если она, предвидя приход полицейских, намеренно вложила билеты в программку, вам достался очень сильный противник.
Пробило шесть часов, и Ясуко уже собиралась снять фартук, когда в лавку неожиданно вошел посетитель. «Добро пожаловать!» – инстинктивно сказала она с дежурной улыбкой, но, посмотрев на вошедшего, пришла в замешательство. Лицо знакомое. Но кто он такой, она, собственно говоря, не знала. Все, что ей было известно, – это старый друг Исигами.– Вы меня помните? – спросил он. – Я к вам давеча заходил с Исигами.– Ах да, помню, – она насильно вернула на лицо улыбку.– Шел поблизости и вдруг вспомнил про ваши бэнто. В тот раз было очень вкусно.– Спасибо.– Сегодня… Пожалуй, возьму ассорти. Исигами сказал, что обычно берет именно их, но в прошлый раз, как назло, все были распроданы. А что сегодня?– В наличии. – Ясуко передала в кухню заказ и вновь сняла фартук.– Как? Вы уже уходите?– Да, я до шести.– Понятно. А теперь домой?– Да.– Что ж, вы не против, если я вас провожу? Мне надо с вами поговорить.– Со мной?– Да, скажем так, посоветоваться. Насчет Исигами, – он многозначительно улыбнулся.Ясуко без всякой причины забеспокоилась:– Но я почти ничего не знаю о господине Исигами…– Я не отниму у вас много времени. Побеседуем на ходу, этого достаточно, – говорил он мягко, но голос не допускал возражений.– Ну если недолго, – согласилась она обреченно.Он сказал, что его зовут Югавой. Преподает в университете, который в свое время закончил Исигами. Когда приготовили его бэнто, они вместе вышли из лавки.Ясуко, как обычно, приехала на велосипеде. Она собралась идти, толкая его перед собой.– Позвольте мне, – сказал Югава, взявшись за руль.– Вы часто общаетесь с Исигами? – спросил он.– Нет. Только здороваемся, когда он заходит в лавку.– Вот как? – сказал Югава и надолго замолчал.– Так о чем же вы хотели посоветоваться? – не вытерпела она.Но Югава ничего не ответил. Беспокойство Ясуко усилилось. Наконец он сказал:– В сущности, Исигами – человек прямодушный.– Что? – не поняла Ясуко.– Я сказал – прямодушный. Он всегда ищет самого простого решения. Никогда не добивается нескольких вещей одновременно. И чтобы достичь своей цели, выбирает самые простые средства. Поэтому он никогда не сбивается с пути. И ни в малейшей степени не колеблется. Но при всем том в житейских делах он совершенно беспомощен. Классический неудачник. К сожалению, это тоже следствие его характера.– Но, господин Югава…– Извините, я и сам не знаю, что хочу сказать, – Югава грустно улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78