Грудь девушки поднялась от тепла, раскрытые ступни ног лежали на татами.
– Простудишься,– сказал старый Эгути и ощутил их огромную разницу в возрасте. Взять бы эту маленькую теплую девочку и спрятать ее внутри себя.
Утром Эгути обратился к женщине, подававшей ему завтрак:
– Ты слышала, как я звонил ночью? Хотел попросить такое же лекарство, какое дали девушке. Чтобы заснуть ее сном.
– Это запрещено. Прежде всего, это небезопасно для старых людей.
– У меня здоровое сердце, так что бояться нечего. Да я бы и не прочь заснуть и не проснуться.
– Вы у нас только третий раз, а уже высказали столько капризов.
– А какой наибольший каприз можно себе позволить в этом доме?
Женщина неприязненно посмотрела на старого Эгути и слегка улыбнулась.
ГЛАВА 4
С потемневшего еще утром зимнего неба к вечеру начал падать мелкий холодный дождь. Потом дождь перешел в мокрый снег: старый Эгути заметил это, войдя в ворота дома «спящих красавиц». Все та же женщина тихонько притворила за ним калитку и повернула ключ. При слабом свете электрического фонарика, которым женщина освещала Дорожку, Эгути разглядел что-то белое среди капель дождя. Белые хлопья казались совсем рыхлыми и мягкими. Они таяли, едва упав на камни дорожки.
– Камни мокрые, осторожней, пожалуйста,– предупредила женщина; одной рукой она держала над головой Эгути зонтик, а другой намеревалась взять старика под руку. Даже сквозь перчатку он ощутил тепло ее руки, и почему-то ему стало неприятно.
– Ничего, я сам,– Эгути оттолкнул ее руку.– Я еще не так стар, чтобы меня вели под руку.
– Камни скользкие,– повторила женщина. На дорожке лежали несметенные опавшие листья клена. Некоторые из них сморщились, выцвели и влажно блестели.
– А что, сюда приходят и такие дряхлые, полупарализованные старики, что тебе приходится вести их под руку или даже нести на руках? – спросил ее Эгути.
– О других гостях расспрашивать не положено.
– Для таких стариков начавшаяся зима опасное время. Что если случится удар или сердечный приступ?
– Если произойдет что-нибудь подобное, нашему дому придет конец. А для клиента это будет, я думаю, приятнейшая смерть,– с холодной усмешкой ответила женщина.
– Тогда уж тебе так просто не отделаться.
– Уж это точно,– лицо женщины осталось совершенно невозмутимым.
В комнате на втором этаже все было по-прежнему. Только в токонома вместо картины горного селения в кленовых листьях, как и следовало ожидать, теперь висел зимний пейзаж. Тоже, без сомнения, репродукция.
Женщина умело сервировала вкусный зеленый чай.
– Вы всегда звоните перед самым приходом,– сказала она.– Неужели вам не понравилась ни одна из трех предыдущих девушек?
– Нет, все три понравились, даже слишком. Правда.
– Тогда вы можете дня за два, за три предупредить, какую девочку вам бы хотелось… Вы такой непостоянный.
– При чем здесь непостоянство? Ведь они же спят. И понятия не имеют, кто лежит рядом с ними. Им это безразлично.
– Но она же, как никак, живая женщина, хотя и спит.
– Бывает, что девушка спрашивает о старике, с которым провела ночь?
– Им не разрешается об этом говорить. Не беспокойтесь, в нашем доме это строго запрещено.
– Мне кажется, ты раньше говорила о том, что нежелательно отдавать предпочтение какой-то одной девушке. Помнишь, ты мне говорила о непостоянстве в этом доме то же самое, что сейчас я говорю тебе? Сегодня мы поменялись ролями. Странно. Уж не ревнуешь ли ты?..
Ее тонкие губы скривились в циничной усмешке:
– Похоже, что вы в молодости многих женщин заставили плакать.
– Какая ерунда! Что за шутки! – возмутился Эгути.
– Подозрительно, вы это приняли так всерьез.
– Если бы я был таким, как ты говоришь, то ни за что не пришел бы в подобное заведение. Сюда, наверное, приходят старики, которые испытывают тоску по женщинам. Для них невозможен возврат к прошлому, как бы они ни сожалели и ни старались.
– Вы в этом уверены? – Выражение лица женщины было все таким же невозмутимым.
– Я уже как-то спрашивал об этом, скажи, какой наибольший каприз позволен здесь старикам?
– Хм. Ну… Уже то, что девушка спит…
– А нельзя ли получить то же снотворное, что и девушка?
– Я ведь вам уже объяснила.
– Тогда скажи, какое наибольшее зло могут причинить старики девушкам?
– В этом доме не бывает зла,– женщина понизила свой молодо звучащий голос, как бы желая внушить эту мысль Эгути.
– Нет зла,– прошептал старик. Черные глаза женщины смотрели совершенно спокойно.
– А если вы захотите задушить девушку, так ведь она беззащитна, как ребенок…
Эгути ощутил неприятное волнение.
– Она не проснется, даже если ее будут душить?
– Думаю, что нет.
– Вот идеальная возможность совершить самоубийство вдвоем.
– Прошу вас, если почувствуете себя одиноко, совершайте самоубийство, но только в одиночку.
– А если почувствую себя слишком одиноким, чтобы совершить самоубийство?. .
– Такое бывает у старых людей,– все так же спокойно сказала женщина.– Вы, случайно, сегодня вечером не пили вина? Странные вещи говорите.
– Пил кое-что похуже.
Женщина украдкой бросила быстрый взгляд на Эгути, но сделала вид, будто не придала значения его словам.
– Сегодня будет горячая девочка. В такую холодную ночь это совсем неплохо. Грейтесь на здоровье,– и спустилась вниз.
Когда Эгути открыл дверь таинственной комнаты, он сильнее, чем в прежние посещения, почувствовал сладковатый запах женщины. Девушка лежала к нему спиной и глубоко дышала во сне. По-видимому, она была высокого роста. При свете, отраженном от алого бархата, Эгути показалось, что густые волосы девушки имели слегка рыжеватый оттенок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28