Только что попал в наши руки. Обнародован на севере Венгрии, в городе Эгер, бывшим майором хортистской армии Эде Хольцером. Да и здесь, в Будапеште, тоже появились подобные прокламации. Но эта наиболее характерна, откровенна. Эде Хольцер создал в Эгере особый отряд и присвоил ему название «Революционная разведывательная и карательная служба». Видишь, разведывательный отряд в одном только небольшом Эгере! Посмотри, что пишет этот разведчик и каратель, недобитый фашист. Арпад передал листовку Андрашу. Черные типографские строчки на тонкой, ядовито-желтой бумаге:
«Венгры! Нынешний этап нашей освободительной борьбы вызвал необходимость в создании революционной разведывательной службы, а параллельно с ней – войск революционной карательной службы: разыскивать тех лиц, кто является опорой оккупационных властей (включая и тех, кто срывает наши объявления). Имена, место работы, местожительство данных элементов следует, неоднократно повторяя это, публиковать на стенах домов. Задача революционной карательной службы: убедившись в правильности данных разведки, уничтожать данные элементы имеющимися в нашем распоряжении средствами» Текст этой листовки воспроизводится по книге «Контрреволюционный заговор Имре Надя и его сообщников», изданной Информационным бюро Совета Министров Венгерской Народной Республики.

.
– Ну? – спросил Арпад.
Андраш все еще не мог оторваться от листовки, снова и снова перечитывал ее. Желтая бумага, черные строчки… Желчь и сукровица, слюна бешенства и волчий рык в каждом слове, в каждой букве.
Губы Андраша крепко сжаты, сердце сильно бьется. Читает он человеконенавистнический призыв и видит сотни и сотни юных и седых венгров, уже поставленных карателями к стене, виноватых перед фашистами лишь в том, что они презирали их.
Молодые венгры, распятые, повешенные, уничтоженные на улице, в постели, в библиотеке, в очереди за молоком и хлебом, у дверей своих квартир, как вы начали 23 октября, где были в этот день, что делали, какие песни пели, какие лозунги несли?
Думал Андраш и о своих сверстниках в Варшаве и Кракове, во Львове и Тбилиси, в Москве и Баку. Далеко они отсюда, от Будапешта, не могут себе даже представить, что тут творится.
Для них, молодых граждан, капитализм и дела, творимые такими, как Эде Хольцер, далекое историческое прошлое. Невозвратимое, кажется им, прошлое, оно никогда не коснется их. Мертвое прошлое.
Если бы они прочитали эту листовку!..
– Ну? – повторил Арпад.
– Иду! – Андраш смахнул со лба крупные холодные капли пота. – Я жду ваших указаний, товарищ полковник.
– Ладно, брось эту официальщину. Легенда у тебя железная, чистой воды правда. Пойдешь к ним под фамилией шофера Миклоша Паппа, казнившего своим судом трех работников государственной безопасности.
И Арпад Ковач обстоятельно, не упуская ни единой детали, рассказал историю молодого венгра.
Вечером 25 октября в третьем районе Будапешта, на северо-западной окраине столицы, в Обуде, появилась большая черная машина с белыми шелковыми занавесками. Управлял ею Миклош Папп. Его пассажирами были два капитана и один майор, все в новеньких мундирах Управления государственной безопасности, вооруженные автоматами, гранатами, пистолетами.
Сейчас же за мостом Арпада, на большой улице в Пеште, у дома с садиком, обнесенного чугунной решеткой, где жил известный знаток русской истории, машина остановилась. Капитаны в табачных мундирах побежали в дом, майор остался в машине. Через некоторое время капитаны выволокли в скверик босого, в пижаме, насмерть перепуганного человека и, сквернословя, начали его избивать.
– Предатель! – кричали они на всю улицу. – Изменил красной звезде, обманул русских, наших братьев…
– Смерть отступнику! – Подбежавший третий пассажир в форме майора государственной безопасности длинной очередью из автомата прошил профессора.
От истоков улицы Верешвари, от Дуная, от моста Арпада черная машина понеслась вверх к окраине, свернула на улицу Бечи. Тут около дома, в котором жил известный скрипач, неоднократно гастролировавший в Москве, Ленинграде и Киеве, щедро распространявший доброе слово о русских, ЗИМ с шелковыми занавесками сделал вторую остановку, а его пассажиры совершили очередной суд и скорую расправу. Опять были истошные, рассчитанные на доверчивых слушателей вопли об измене русским, друзьям, отступничестве от красной звезды.
Третье убийство не состоялось. И не по желанию «людей закона Лоджа», напяливших на себя чужие мундиры работников Управления государственной безопасности.
Шофер Миклош Папп, парень честный, не безнадежно заразившийся националистической чумой, вдруг понял, что его пассажиры провокаторы, поджигатели, обыкновенные громилы, выполняющие чью-то волю. И он решил расправиться с ними своим судом. У Миклоша был автомат. Улучив момент, когда все три бандита оказались в машине, он выскочил из-за руля и длинной надежной очередью отправил их на тот свет.
С тремя трупами, с изрешеченным кузовом, с разбитыми вдребезги окнами на бешеной скорости Миклош промчался по Буде, вырвался на окраину Будапешта и через какое-то время, когда еще не успели остыть покойники, был в распоряжении танковой части венгерских войск.
Полковник Ковач, вызванный сюда, выслушал рассказы Миклоша о том, что произошло в Обуде, осмотрел убитых. В карманах чужих мундиров были найдены, кроме фальшивых документов, настоящие справки, выданные начальником будапештской полиции Шандором Копачи, удостоверяющие личности Петера Арбоци, Яноша Силади, Эрне Даллоша и свидетельствующие о том, что эти персоны в течение последних месяцев незаконно, по политическим мотивам, содержались в заключении, освобождены из тюрьмы с полной реабилитацией и могут пользоваться всеми правами граждан Венгерской Республики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105