Таким образом, в
се важнее, чтобы те, кто выполнял свой долг до конца, оставили бы нам точны
е воспоминания. Только на основе объективного взгляда и опыта из первых
рук вторая мировая война предстанет однажды в полной ретроспективе. Име
я 2530 боевых вылетов на своем счету, Рудель, Ц и этот факт признан и его враг
ами, Ц самый выдающийся пилот в мире…»
Всю долгую войну он почти не бывал в отпусках, даже после ранения он немед
ленно вернулся на фронт. В начале апреля 1945, в бою он потерял правую ногу (ни
же колена). Он отказался ждать, пока полностью поправится, но, несмотря на
открывшуюся рану, заставил себя идти в бой на протезе. Его кредо заключал
ось в том, что офицер принадлежит не самому себе, а фатерлянду и своим подч
иненным и поэтому он должен, на войне Ц в большей степени, чем в мирное вр
емя, показывать пример, пусть даже рискуя жизнью. С другой стороны, он, хот
я и смягчает свои слова, обращенные к вышестоящему начальству, но говори
т то, что думает, открыто и честно. С помощью этой прямоты он добивается на
стоящего успеха, поскольку успех может быть только там, где существует в
заимное доверие между начальниками и подчиненными.
Старые солдатские достоинства Ц лояльность и послушание определили в
сю его жизнь. «Погибает только тот, кто смирился с поражением!» вот та акси
ома, которую наш сын сделал самой главной в своей жизни. Он следует ей и се
йчас, живя в Аргентине.
Мы, его родители и сестры, а также бесчисленное множество других людей ча
сто боялись и молились за него, но мы всегда повторяли, как повторял и он, в
след за Эдуардом Морике: «Пусть все, и начало и конец, пребудут в Его руках!
»
Пусть эта книга принесет слова успокоения и приветствия многим его друз
ьям, станет вдохновляющим посланием всем далеким читателям.
Мать: Марта Рудель
Для утешения всех матерей я хотела бы сказать, что наш Ганс-Ульрих был веж
ливым и нежным ребенком (он весил, пять и три четверти фунта, когда родился
). До его двенадцатилетия я должна была держать его за руку во время грозы.
Его старшая сестра часто говорила: «Из Ули ничего хорошего не выйдет, он д
аже боится спуститься один в погреб». Именно эта насмешка заставила Ули
вступить на путь отваги, он начал закалять себя всеми доступными средств
ами и приобщился к спорту. Но он отстал из-за этого от школьных занятий и у
таивал ведомости об успеваемости, которые должен был подписывать его от
ец, вплоть до самого последнего дня каникул. Его бывший учитель, которого
я однажды спросила «Как у него дела в школе?» ответил мне: «Он прелестный м
альчик, но отвратительный ученик». Много историй можно было бы рассказат
ь о его мальчишеских проделках, но я счастлива, что ему была дарована безз
аботная юность.
Йоханнес Рудель, пастор
Саусенхофен, сентябрь 1950

1. От зонтика к пикирующему б
омбардировщику

1924 год. Я живу в доме моего отца-пастора в маленькой деревне Сейфердау в Си
лезии. Мне 8 лет. Как-то раз в воскресенье отец с матерью отправились в сосе
дний город Швейдниц на «День авиации». Я в ярости, что мне не разрешили идт
и вместе с ними, и, вернувшись домой, мои родители должны снова и снова рас
сказывать мне, что они там видели. От них я слышу о человеке, который прыгн
ул с большой высоты с парашютом и благополучно опустился на землю. Это во
схищает меня, и я извожу моих сестер, требуя точного описания того челове
ка и его парашюта. Мама шьет мне небольшую модель, я привязываю к ней камен
ь и парашют медленно опускается на землю. Я думаю про себя, что я сам смог б
ы сыграть роль этого камня и в следующее воскресенье, когда меня оставля
ют одного на пару часов, я, не теряя времени, решаю воспользоваться своим о
ткрытием.
Наверх, на первый этаж! Я карабкаюсь на подоконник с зонтиком, открываю ег
о, смотрю вниз, и быстро прыгаю, чтобы не успеть испугаться. Я приземляюсь
на мягкой цветочной клумбе, и с удивлением узнаю, что сильно ушибся и слом
ал ногу. Самым обманчивым образом, как склонны вести себя все зонтики, мой
«парашют» вывернулся наружу и почти не задержал мое падение. Но я преисп
олнен решимости: я стану летчиком.
После краткого флирта с современными языками в местной школе, где я глот
ал классиков и учил греческий и латынь в Сагене, Ниски, Герлитце и Лаубане,
Ц отца переводили из одного прихода в другой в прекрасной провинции Си
лезия, Ц мое школьное образование закончено. Мои каникулы почти всецел
о посвящены спорту, в том числе и мотоциклетному. Легкая атлетика летом и
катание на лыжах зимой заложили основу для крепости тела, так пригодивше
йся мне в дальнейшем. Мне нравилось все, поэтому я не специализировался в
какой-то одной области. Наша деревня не могла предложить обширный круго
зор Ц мое знание спортивного снаряжения было почерпнуто из одних лишь ж
урналов, так что я практиковался в прыжках с шестом, перепрыгивая через в
еревку для сушки белья, повешенную моей матерью. Только позднее, использ
уя подходящий шест из бамбука, я смог преодолеть вполне приличную высоту
. Когда мне было десять лет, я отправился в Эленгебирге, в сорока километра
х от нашего дома с лыжами, подаренными мне на рождество, и там научился на
них кататься…
Неожиданно были созданы Люфтваффе, которым потребовались кандидаты в о
фицерский резерв. Я был «черной овцой» и не надеялся, что мне удастся сдат
ь вступительный экзамен. Я знал несколько парней, значительно старше мен
я, которые пытались его сдать, но так и не смогли. По-видимому, будут отобра
ны шестьдесят человек из шестисот, и я не могу вообразить себе, каким чудо
м я окажусь среди этих десяти процентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98