В самолете-разведчике наблюдатель также играет
и роль штурмана, и мы все получили соответствующую подготовку. Вместо то
го чтобы пилотировать самолет, мы должны были сидеть неподвижно и доверя
ть свою жизнь пилоту, к которому мы естественным образом относились как
к дилетанту, пророчествуя, что в один прекрасный день он разобьется Ц и м
ы вместе с ним. Мы учили аэрофотосъемку, делали вертикальные и панорамны
е фотографии в районе Хильдесхейма. Остальное время было посвящено одно
образной теории. В конце курса мы были назначены в свои части. Я переведен
в эскадрилью дальней воздушной разведки 2F121 в Пренцлау.
Два месяца спустя нас переводят в район Шнайдемюля. Началась война с Пол
ьшей! Я никогда не забуду свой первый полет через границу другого госуда
рства. Я сижу напряженно в своем самолете, ожидая того, что должно произой
ти дальше. Мы испытываем благоговейный страх перед зенитным огнем и отно
симся к нему со значительным почтением. Польские истребители поднимают
ся в воздух редко и с большим опозданием. То, что было сухим предметом в кл
ассной комнате, становится сейчас волнующей реальностью. Мы фотографир
уем железнодорожные станции в Торне и Кульме, чтобы установить направле
ние движения и районы сосредоточения польских войск. Позднее наши мисси
и ведут нас дальше на восток к железнодорожной линии Брест-Литовск Ц Ко
вель Ц Луцк. Верховное командование хочет знать, как перегруппировываю
тся на востоке поляки и что делают русские. Для миссий в южной зоне мы испо
льзуем в качестве базы Бреслау.
Война в Польше вскоре окончена, и я возвращаюсь в Пренцлау с Железным кре
стом 2-й степени. Здесь мой командир тут же понимает, что у меня не лежит душ
а к разведывательным полетам. Но он полагает, что при нынешнем состоянии
дел мое прошение о переводе в часть пикирующих бомбардировщиков не буде
т иметь успеха. И в самом деле, несколько моих попыток оканчиваются ничем.

Мы проводим зиму во Фрицларе неподалеку от Касселя. Наша эскадрилья сове
ршает полеты на западе и северо-западе, поднимаясь в воздух с приграничн
ых аэродромов. Мы летаем на очень большой высоте и поэтому каждая команд
а должна пройти специальное обследование для того, чтобы проверить свою
пригодность для таких полетов. Вердикт Берлина Ц я не смог пройти тест н
а пригодность к полетам на большой высоте. Поскольку «Штуки» летают на м
алой высоте, моя эскадрилья поддерживает прошение о переводе в часть пик
ировщиков, и я обретаю надежду, что смогу воссоединиться со своей «перво
й любовью». Однако когда два экипажа один за другим пропадают без вести, м
еня снова посылают на обследование. На этот раз меня посчитали «исключит
ельно пригодным для полетов на больших высотах», очевидно, что в первый р
аз они допустили ошибку. Но хотя Министерство не отдает конкретных прика
зов о моем назначении, я переведен в Стаммерсдорф (Вена) в авиационный тре
нировочный полк, который позднее переезжает в Крайлсхейм.
Во время компании во Франции я исполняю обязанности адъютанта полка. Все
мои попытки обойти соответствующие каналы и напрямую связаться с отдел
ом кадров Люфтваффе не помогают Ц я черпаю сведения о войне из радио и га
зет. Никогда я так не падал духом как в это время. Я чувствовал себя так, как
будто был сурово наказан. Один лишь спорт, которому я отдавал всю свою эне
ргию и каждую свободную минуту, приносил мне некоторое облегчение. В это
время я редко поднимался в воздух, да и то лишь в легком спортивном самоле
те. Основная моя работа заключалась в военной подготовке рекрутов. Вылет
ев на выходные дни в отвратительнейшую погоду на самолете Хейнкель-70, с к
омандиром в качестве пассажира, я чуть не разбился в Швабских Альпах. Но н
ам повезло, и мы благополучно вернулись в Крайлсхейм.
Мои бесчисленные письма и телефонные звонки наконец-то возымели действ
ие, вероятно потому, что меня посчитали занудой, от которого надо избавит
ься. И вот я возвращаюсь в свой старый полк пикирующих бомбардировщиков
в Граце, который в данный момент базируется в Кане на берегу Ла-Манша. Бое
вые действия здесь практически подошли к концу и мой друг, вместе с котор
ым я служил еще в Граце, во время тренировок передает мне свой опыт полето
в в Польше и во Франции. Я усваиваю его уроки достаточно быстро, поскольку
я ждал этого момента целых два года. Но никто не может схватить все за пару
дней, и даже сейчас я учусь новому не слишком быстро. У меня нет практичес
кого опыта. Здесь, во французской атмосфере вечной погони за развлечения
ми, мой образ жизни, пристрастие к спорту и привычка пить молоко еще более
подозрительны, чем прежде. И поэтому когда нашу эскадрилью переводят на
юго-восток Европы, меня посылают в резервную часть в Граце ожидать дальн
ейших распоряжений. Научусь ли я когда-нибудь своему ремеслу?
Начинается компания на Балканах Ц и снова я оказываюсь не у дел. Грац вре
менно используется в качестве базы для частей пикировщиков. Тяжело это в
идеть. Идет война в Югославии и Греции, а я сижу дома и практикуюсь в полет
ах в строю, бомбометании и ведении огня из бортового оружия. Я занимаюсь э
тим три недели и в одно прекрасное утро я неожиданно говорю себе: «Сейчас
наконец-то прозвенел звонок и ты можешь делать с самолетом все, что захоч
ешь». И это правда. Мои инструкторы изумлены. Диль и Йоахим могут выделыва
ть любые трюки, когда ведут наш так называемый «цирк», но моя машина всегд
а держит свое место в строю, справа прямо за ними как будто бы я прикреплен
невидимым канатом, неважно, начинают ли они петлю, пикируют или летят вни
з головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98